Итальянский роман

Впервые в жизни сознательно иду по итальянскому лесу без троп и каких-либо ориентиров. Не могу сказать, что в восторге от этого факта. Во-первых, страшно, чего уж там. Во-вторых, физически идти на порядок тяжелее, чем даже по самым плохим тропам. Стараюсь выдерживать направление, но это и в обычном-то плоском лесу не всегда легко, не говоря уж о здешнем, который то и дело норовит изгибаться под углом до шестидесяти градусов к линии горизонта.

Форсирую указанный лесорубом ручей. Одна гора. Вторая. И ничего. Ни намёка на шоссе. Понимаю, что не понимаю, куда идти дальше. Что ещё хуже, – довольно смутно представляю, откуда пришёл.

Давлю приступ паники, выбираюсь на открытое место, осматриваюсь. Вижу долину, в которой вроде бы виднеются признаки жилья, начинаю спускаться туда. Натыкаюсь на тропу. Она ведёт вниз, а это уже лучше, чем ничего. Добредаю до хутора из трёх домов. Пустых. Здесь, однако, тропа переходит в автомобильную грунтовку. Есть даже свежие отпечатки шин. Опускаюсь на колено, прищуриваю глаза, вглядываюсь в следы. Многозначительно хмыкаю. Смачиваю палец слюной, подставляю его под ветер. Понятия не имею, зачем я это делаю, но чётко помню, что герои книг Фенимора Купера во всех непонятных ситуациях поступали именно так.

Дохожу до развилки. Одна дорога идёт в горизонтальной плоскости, другая – вниз, под гору. Горизонтальная вроде бы более наезженная. Прохожу по ней километра два, ничего не обнаруживаю. Возвращаюсь к развилке, начинаю спуск. По дороге меня нагло облаивает олень: «барф, барф!». От души облаиваю его в ответ. Что ж, по крайней мере, тайна ночных монстров раскрыта.

Дорога приводит к заброшенной деревне. Дома уже наполовину поглотил лес. А ведущие сюда следы шин, по всей видимости, оставлены автомобилями грибников и охотников. По дну ущелья за деревней течёт речка. Карта утверждает, что река в этих местах есть только одна. Рождается многообещающая идея идти вдоль русла. И тут же умирает обратно: если это тот же объект, что на карте, то течение явно должно быть в другую сторону, не будь я Чингачгук Большой Змей!..

Делать нечего, лезу обратно наверх к перекрёстку. Вновь иду по дороге, которую выбрал изначально. Через несколько километров достигаю жилых – но необитаемых – строений. Вижу красно-белую маршрутную разметку. Следую по ней. Долго-долго следую.

Выхожу в деревенскую цивилизацию. На крыльце одного из домов компания бабушек и дедушек играет в карты. Пристаю к ним с вопросом, как попасть на перевал Браттелло. Выясняется, что разметка, по которой я шёл – вовсе не GEA, а какой-то локальный маршрут. А до Браттелло ещё пилить и пилить. Дорогу-то они мне, конечно, покажут. Вот только смогу ли я вброд переправиться через реку? А то у них тут мост рухнул… Да вы издеваетесь что ль?!.. Водных процедур мне сегодня для полного счастья только и не хватало!..

Один из пенсионеров благородно вызывается проводить меня до околицы, показать путь. Пока идём, слушаю очередную вариацию всё той же грустной истории. Численность населения деревни в зимний период составляет около восьмидесяти человек и неуклонно снижается. Средний возраст – лет шестьдесят-семьдесят. Старики бодрятся, но перспективы не радужные.

Переправа по разрушенному мосту оказывается вовсе не сложной. Спасибо традиции итальянских рек летом обмелевать почти досуха.

До этого я всё время спускался. Теперь приходится набирать высоту обратно. Дохожу до Браттелло уже в сумерках, в состоянии полного нестояния. Ноют колени. Списываю это на мытарства прошедшего дня и пятьдесят или около того пройденных не по своей воле километров. Решаю не обращать внимания. Наконец-то воссоединяюсь с настоящей GEA. Нахожу убежище. Закрыто на замок, ну да не привыкать. Посплю на крыльце. Информационный стенд пытается напугать тем, что здесь, в заповеднике Браттелло, обитает едва ли не крупнейшая на Апеннинах волчья популяция. Не-а, не выйдет!.. Это мы ещё в прошлом году проходили. Теперь-то я учёный, теперь я знаю, что местные волки – существа малочисленные, мелкие и пугливые. Встречаться со мной им хочется примерно так же, как мне с ними. В принципе, плакат «Attenti ai lupi!» вполне можно было бы перевести и так: «Берегите волков!» В общем, не страшно… Хотя… Кого я обманываю?..

Утро начинается превосходно. Ноги вроде бы отпустило, практически сразу удаётся обнаружить придорожный бар и по-человечески позавтракать.

Встречаю компанию из дедушки, его дочери и внучки. Дедушка – местный, родился в этих горах. Затем переехал в Турин, а сейчас привёз сюда родных, показать края своего детства. Очередная долгая беседа про умирающие горы. Знакомство со мной дедушку очень воодушевляет. Он, судя по всему, считает меня чем-то вроде первой ласточки из бесконечных верениц иностранных туристов, которые вскоре вновь наводнят эту землю, неся с собой возрождение и процветание. Сказать ему, что я в этом глубочайшим образом сомневаюсь, не хватает духу.