Италия by feelings. Written with love

Она любила украшать свою жизнь красивыми вещами. Она любила ткани, по которым хотелось бесконечно проводить рукой. Шелк, бархат, кашемир… Ммм… Одно только сочетание звуков в этих словах заставляло ее душу ворковать. «Шелк, бархат, кашемир». Произнесла вслух.

Подул ветер. Раскрыл окно. Чихнула. Притворила ставни.

Тишина проглотила мир. Надула большой мыльный пузырь и поместила в него ее дом и близлежащие окрестности.

Собаки залаяли… Пузырь лопнул. Открыла глаза. Сегодня она ненавидит собак. Эти четвероногие твари потревожили и без того беспокойный сон. Застонала. Натянула одеяло, уткнулась лицом в подушку. Пошептала что-то. Собаки замолчали… Уснула.

***

А еще у нее был муж, который, как ей казалось, любил ее чуть меньше, чем она того заслуживала. Поэтому, когда он возвращался из командировок, он был капитаном дальнего следования, она красилась чуть ярче, чуть больше времени проводила в гардеробной, и к его приходу была чуть красивее обыкновенного. Она знала, что мужчины любят глазами, поэтому старалась изо всех сил, чтобы муж любил ее сильнее.

Он закрывал ее мир каким-то неказистым железным ключом, который прятал в надежное место до своего следующего отплытия, большой властной рукой брал ее маленькую фарфоровую ручку, и они вместе шли в их дом.

Их дом был слишком большим и холодным для нее. Слишком чопорным и суровым. Потолки были слишком высокими, стены слишком каменными, диваны слишком твердыми…

«Надо бы завести еще одну коробку-ловушку для солнечных зайчиков». – Подумалось ей, когда она в очередной раз переступила порог их дома. Наверняка, солнечный свет, тщательно скрываемый длинными тяжелыми бордовыми шторами, пришелся бы сюда весьма кстати.

Солнце уступало место луне. И без того темные комнаты еще больше погрузились во мрак. Длинная лиловая юбка волочилась по мраморному полу.

Он подошел, приобнял платье… Оно было многослойным. Так что она совсем терялась в нем. Она отстранилась от объятий, посмотрела на него отчужденным взглядом.

– От тебя русалками пахнет.

– Я только что из душа.

– Попробуй хлорки в следующий раз добавить в свое джакузи!

– Ты невыносима!

– Есть с кого брать пример…

Вздохнул. Глаза, полные слез, обратились к пейзажу какого-то безвестного итальянского художника.

– Я устала.

– От чего?

– От русалок… Путаешься со всякими…

– Ну, уж не со всякими!

– Без разницы!

– И что будем делать?

– Ты о супружеском долге?

– Кольца превратили занятия любовью в долг?

А так всегда и бывает…

То зеркальце из Лондона… Оно было волшебным… Оно ей все показывало. И прыщики, и морщинки, и его девиц.

Только ведь нельзя об этом мужчинам рассказывать… Магия – женский удел…

***

Глотая обиду и последние солнечные лучи, варила себе кофе. Точнее, ему,.. ну,.. и себе за компанию.

Он любил кофе. Кофе, пахнущий поцелуями корицы и горького шоколада. Он любил круассаны в дополнение к кофе. Круассаны с запеченным яблочным сердцем. «Чтоб со мною остался и другим не достался»… На еду обычно делаются самые сильные заговоры…

Весь вечер она провела у плиты. Наградой было: «Спасибо, светлячок. Дай оближу твои пальчики».

Светлячком она стала много-много закатов назад…

В тот вечер он застал ее наряженной в изумрудный атлас, отливающий золотом, с итальянским разговорником в руках.

– Ciao, bella!

– В наши дни слово «bella» приобрело вульгарный оттенок. «Bella» кричат вслед всем, кому ни попадя. Так что никаких «bella» в стенах этого дома!

– Да ладно тебе, малыш! Я просто хотел придать твоей красоте итальянскую нотку.

– Тогда зови меня «albel»… Что непонятного!? Все тот же итальянский. Все та же «bella», только буквы переставлены местами. Слово, составленное из итальянских букв, сложенных воедино русской фантазией.

– Капризностью, я бы сказал, моя дорогая «albel».

– Как вам угодно, amore mio»!

Продолжила изучать разговорник…

– Мне нравится твой наряд. Готов смотреть на тебя целую вечность! Вот только боюсь,.. ослепнуть. Ты в этом платье,.. как светлячок. Каждый изгиб твоего тела рисует узоры леса. Мой ручной светлячок! Ты ослепительна!

«Albel» отправилось пылиться на книжную полку вместе с итальянским разговорником, а «светлячок» остался. Похоже, навсегда.

Много-много закатов назад она была ослепительным светлячком. А теперь… А теперь они были в браке. Теперь светлячок был посажен в трехлитровую банку из грубого стекла, и его крылышки уже не рисовали чудных картин леса.

***

«И зачем только люди женятся?» Размышляла она, растапливая шоколад для пирожных на водяной бане. Капля шоколада попала на сатиновую юбку сиреневого цвета. «Вот черт»! Юбка входила в список любимых вещей. Пришлось выключить плиту и идти переодеваться. Она должна была быть идеальной. Без всяких там шоколадных пятен…

«И зачем только люди вступают в брак?

Чтобы в случае развода иметь свою положенную половину нажитого совместными усилиями имущества? Или на чем они там договорятся в брачном договоре?