Италия. Море Amore. Все, что вы хотели знать о браке с итальянцем

Исследовательская компания Eta Meta Research однажды проводила мониторинг – о чем же говорят в основном итальянцы? И оказалось, что большую часть времени они тратят на сплетни, чтобы перемыть друг другу косточки. Согласно результатам исследования, средний итальянец говорит без умолку минимум пять часов. Причем это не зависит от пола. Итальянские мужчины не уступают женщинам, просто их общение протекает с большим весельем, юмором и кратно меньшей злобностью. Итальянские же женщины в разговорах более колкие на язык. Если уж кем-то недовольны, уф, лучше ему не слышать, что о нем говорят синьорины.

Первое место в рейтинге сплетен занимает работа. Обожают обсуждать свое начальство и коллег, их деловую и личную жизнь – 38%. 35% времени уходит на обсуждение общих тем – спорт, еда, политика, поведение иммигрантов и криминальные случаи из газеты. Знаменитости волнуют итальянцев куда меньше – 17%. И лишь в 10% случаев говорят о родственниках.

Вообще-то итальянцы сплетничают везде, где найдет нелегкая – встретились у входа в квартиру с соседом и зависли на 15 минут, на углу аптеки, в супермаркете. Сколько раз видела картину, как едет одно итальянское лицо неважно какого пола из точки А на автомобиле, а другое из точки Б едет ему навстречу на велосипеде. О! Салюто! Какие люди! Остановились среди дороги и ну лясы точить. Сзади бибикают, кричат. А этим хоть бы хны. Согласно исследованиям агентства, чаще всего предпочитают сплетничать в офисах или барах. На третьем месте парикмахерские. Исследователи не учли, правда, время, которое итальянцы тратят на разговоры по телефону. Италия – один из лидеров по количеству продаж телефонов, так что реальность еще болтливее.

Из-за их любви поговорить приходится везде ждать подолгу своей очереди, даже если перед тобой всего одна синьора. А то и никого нет. Захожу в аптеку за лекарством, вижу доктора-продавца и я минут 10 жду, пока он обсудит с пенсионеркой, которая зашла за мной, как он похудел и теперь стал совершенно прекрасен.

– Ах, ну что вы! Вы всегда исключительно очаровательны, синьор! Я вас ни на какого другого аптекаря не променяю! – осыпает его комплиментами пенсионерка, а он в ответ ее. А я вот после этой сцены, решила, что точно променяю, как только найду менее болтливого аптекаря, какой бы affascinante не была его седая уложенная шевелюра (произносится «аффашинанте» – чарующий, обворожительный, очаровательный).

Госучреждения, коммуны, магазины, рестораны или прием к доктору… Честно говоря, социальная жизнь в Италии для современного человека – это ежедневная тренировка терпения и смирения. Я лично, признаюсь, пару раз не выдерживала, взрывалась и устраивала сеньорам выволочку за трату моего времени. Они хоть и возмущались, мол, смотри какая нервная иностранка, но тут же сворачивали разговоры и прощались. Но я-то еще что, к очередям привыкшая. А вот мой давний друг, американец, рассказывал, как он приехал по делам бизнеса в командировку в Рим, зашел в банк и скоро готов был на стенку лезть.

– У нас в Америке все быстро и все для людей! А в Европе уже давно победил социализм. Как можно четырех клиентов обслуживать целый час?! Да у нас бы этого кассира уже уволили, а сами американцы в этот банк больше ни ногой.

Где и как итальянцы знакомятся с русскими девушками

Моя собственная история знакомства с мужем выглядит очень романтично. Даже если бы хотела так подстроить, не смогла бы. Подробно об этом я писала в первой книге, даже описала в подробностях итальянскую свадьбу подруги, на которой судьба нас свела. Это в самом деле была судьба.

Тот год у меня начался двухнедельной командировкой в Иерусалим, на конференцию по психологии. Святая земля произвела невероятное впечатление. Вернувшись, я еще месяц ходила словно блаженная. Обычно почти все журналисты в «КП» должны выступать на радио «Комсомольской правды» и ТВ-КП. Я тоже вела программы или участвовала в программах других ведущих, анонсировала свои публикации и так далее. Но даже предыдущие два года психологической практики и терапии не подействовали так, как две недели в Иерусалиме. Я всегда очень волновалась перед микрофоном и камерой, становилась сама не своя. Бывало, что обсуждаешь с собеседником тему перед эфиром. Смеешься, спокойно и умно рассуждаешь, приводишь интересные истории и аргументы. Выходишь в эфир – бац – куда все подевалось? Спокойствие, остроумие и многочисленные знания – нет ничего, кроме трясучки. До ступоров доходило. Когда сидишь как рыба и воздух ртом глотаешь, сказать ничего не можешь. Утрирую, конечно, но разное бывало, да-а. После поездки в Иерусалим это изменилось, как будто пружина внутри разжалась. Выступала так, словно и не в эфире совсем. Тексты стали писаться легче. Потом эффект немного ушел, замылился в житейской суете и чрезмерном общении с людьми. Но все же осталось ощущение внутренней стабильности и спокойствия.