Италия. Полная история страны

Распространение этрусского влияния обусловлено не столько численным превосходством этрусков, сколько правильно выбранной стратегией. Обычно они использовали небольшие отряды воинов, превосходившие местные племена организованностью, умениями и культурой. Это позволяло им обосновываться в качестве правящей аристократии в захватываемых местностях, навязывая свой язык и обычаи туземному населению.

ВАЛЕРИО ЛИНТНЕР

итальянский историк

По оценкам некоторых историков, общее население Этрурии в III веке до н. э. могло составлять приблизительно 275 000 человек. А число жителей наиболее крупных городов (Вейи, Церы или Тарквинии) не должно было превышать 30 000 человек.

Эти цифры, достаточно скромные по сравнению с общей площадью Этрурии, показывают, что могущество этрусков в меньшей степени было связано с их численностью и в большей – с их уровнем цивилизации.

* * *

Итак, у этрусков не было единого государства. В период своей независимости Этрурия, согласно античной традиции, являлась конфедерацией двенадцати самостоятельных городов-государств. Развитие этих двенадцати городов шло не одновременно, и некоторые из них имели совершенно различные, а порой и противоположные судьбы. Более того, даже раз и навсегда устоявшегося списка этрусского двенадцатиградья нет.

В случае выбытия одного из членов федерации (например, вследствие военного разгрома) в состав объединения принималось другое государство. Так, после падения города Вейи, разрушенного Римом в 396 году до н. э., на их место в федерацию была принята Популония, остававшаяся до этого, несмотря на свое экономическое значение крупного портового города и важного центра металлургии, в составе государства Вольтерры.

Каждую весну в главном общеэтрусском святилище бога Вольтумны в городе Вольсинии собирались главы двенадцати этрусских городов-государств. К этим собраниям были приурочены общенародные игры и ярмарки. Собравшиеся обсуждали вопросы общей политики, совершали жертвоприношения и выбирали главу союза, символ их культурных и религиозных связей, который, по всей видимости, не имел реальной власти.

А вот каждый из городов управлялся так называемым лукумоном, избиравшимся местной аристократией, однако неизвестно, кому принадлежала власть в конфедерации.

И принадлежала ли она кому-то вообще?

У этрусков того времени, несомненно, существовали царская власть и совет старейшин. Но имеющиеся в наличии первоисточники отражают эту сторону жизни этрусков крайне слабо. Термин, обозначавший на этрусском языке «царь», вообще неизвестен. Термин же «лукумон», использовавшийся римскими авторами, означал, скорее всего, всех лиц высокого общественного положения. Более того, в ходе развития общественного строя в Этрурии он явно изменял свое значение. В древнейшие времена он мог означать, например, «старейшину рода».

Скорее всего, избранный в святилище бога Вольтумны «царь этрусков» исполнял в основном верховные жреческие обязанности. Мог он быть и верховным судьей. Не исключено также, что он мог выполнять обязанности и главы союзного ополчения, если таковое собиралось. Например, считается, что знаменитый полководец Ларс Порсенна, пытавшийся восстановить власть в Риме изгнанного оттуда этрусского царя Тарквиния Гордого, выступал не просто как царь города-государства Клузия, а в качестве главы объединенной армии конфедерации этрусских городов. Однако решение о сборе такого ополчения мог принять лишь совет представителей всех городов, собиравшийся в Вольсиниях. Да и сами решения таких совещаний носили характер рекомендаций – некоторые города-государства могли не участвовать в общих делах.

Вот такая у этрусков была демократия. Которая, как говорил Уинстон Черчилль, есть «наихудшая форма правления, если не считать всех остальных».

Короче говоря, каждый этрусский город имел собственную армию, но совместно они действовали очень редко, и это было их главным слабым местом. Этим-то и воспользовались коварные римляне, но об этом – чуть ниже.

* * *

Среди неразрешенных вопросов, до сих пор волнующих историков, археологов и просто людей, интересующихся древними цивилизациями, одно из первых мест занимает вопрос о происхождении этрусков и их мощной цивилизации.

Этрусков всегда окружало какое-то очарование и тайна. Трудно сказать, что больше интригует: то немногое, что нам известно об их обычаях, или то, что скрыто под пылью веков.

ВАЛЕРИО ЛИНТНЕР

итальянский историк