Италия: вино, еда, любовь

Сначала перед нами вместе с корзинками свежего домашнего хлеба поставили тарелки с копченьями — колбасой, сосисками, ветчиной, — их оставляют в погребе на пару лет, где они и висят, пока не приобретут идеальный, совершенный вкус. За ними последовали тарелки с брускеттой.[6] Некоторые хлебцы были с помидорами и базиликом, некоторые со смесью диких грибов и печенью. На каждом из столов стояли по две большие бутыли с красным вином без всяких этикеток. Обед шел своим чередом, и вино убывало все быстрее.

Потом настал черед пасты. Разумеется, она была домашнего приготовления. Местный вид пасты называется strongozzi, он пользуется большой популярностью в этом районе Умбрии. К пасте подали особый соус — мясо дикого кабана несколько часов тушили с луком, сельдереем, помидорами и морковью, пока не получилось однородное рагу, идеально подходящее к макаронам. Нам предложили добавку, и я решил, что отказываться нельзя. Иначе некрасиво получится — я же все-таки гость.

Мы смеялись и болтали, пытаясь общаться с постояльцами и членами семьи на нашем корявом итальянском. Джоанна очень нам помогла. Она говорит довольно бегло, однако не слишком заботится о правильном произношении. Сейчас она болтала как переводчик при ООН, поворачиваясь то к нам, то к итальянцам, но выговор при этом у нее был как у англичанки, работавшей театральным агентом в Нью-Йорке, кем она, собственно, и являлась.

На второе принесли курицу с трюфелями. Гарнир подали отдельно — на бесчисленных тарелках были выложены свежие, только что с грядки, овощи и картофель. Я никогда не пробовал такой вкусной курицы. Вкус был изумительным — богатым, глубоким, каждой своей ноткой словно бы говорил: «Ты ешь курицу, обжора». А трюфели были… У меня просто слов нет. Это были настоящие трюфели, и этим все сказано.

Потом настал черед сладкого. Нас угостили простеньким пирогом с ягодами. Затем подали овечий сыр — пекорино. Он был таким нежным, словно его приготовили из молока овец, которых выгоняли пастись на высокогорные луга и которые ели лишь полевые цветы, распускающиеся ранней весной. В Италии считается, что сыр способствует пищеварению и его обязательно нужно есть, чтобы все хорошо усваивалось.

После обеда Каролина снова пошла играть с собаками, Джил устроилась на вершине холма, чтобы полюбоваться прекрасным видом, а мы с Джоанной направились в бар, чтобы выпить эспрессо. Кофе нам варил Феличе — муж Марчеллы и хозяин заведения.

— После десяти утра никогда не заказывай капучино, — предупредила Джоанна, — пей только эспрессо. Если закажешь капучино, подумают, что ты немец.

Мы вышли к Джил и Каролине, которые стояли возле сарая. Я спросил у Джоанны насчет оплаты обеда.

— Просто найди Феличе и спроси, сколько ты ему должен.

На это моих познаний в итальянском должно было хватить, поэтому я, приготовив кошелек, направился обратно к бару. Феличе спросил, сколько нас было человек, я ответил, что четверо. Он написал сумму в евро. Пересчитав ее на доллары, я обнаружил, что с каждого из нас причитается по пятнадцать долларов — и это с трюфелями и вином!

Я пошел на кухню, чтобы поблагодарить Марчеллу и остальных поваров за прекрасный стол, и обнаружил, что весь обед на тридцать человек они приготовили на старой крошечной плите с четырьмя конфорками. Дома, если у меня нет под рукой моей верной плиты «Викинг» с восемью конфорками и грилем, я никогда не рискую готовить ужин даже на восемь человек.

Когда мы тронулись вниз по склону горы, Джоанна спросила, не желаем ли мы на скорую руку осмотреть Сполето. Поскольку у нас не было других дел, кроме как переваривать обед, мы согласились. Где-то на расстоянии мили до подножия холма и трассы виа Фламиния Джоанна свернула на узкую грунтовую дорогу. Выйдя из машины, мы двинулись вслед за ней по тропинке. Преодолев метров двести, увидели Понте-дель-Торре. Пока мы гуляли, любуясь изумительным видом раскинувшейся перед нами долины, Джоанна рассказывала об истории города, акведука и средневековой крепости Ла-Рокка, защищавшей город.

Мы неспешно прошлись по узким, кривым, мощенным булыжником улочкам до пьяцца Меркато, в центре которой шумел крестьянский рынок. Там Джоанна предложила нам отведать мороженого.

— Итальянцы в еде следуют строгим правилам. И одно из них, непреложное — мороженое в четыре часа. Это своего рода закон. Я предпочитаю фисташковое, но вы можете купить любое другое. Что касается сортов мороженого, вам предоставляется полная свобода выбора.

Джил остановилась на frutta di bosco, Каролина взяла два шарика — шоколадный и ванильный. Я предпочел straciatella — ванильное мороженое с кусочками темного шоколада. Преисполненные осознания собственной законопослушности, мы гуляли по соборной площади и лакомились мороженым.