Итоги № 23 (2013)

Первый раз я побывал там в апреле 1997 года — с отрядом из девяти человек отправился участвовать в предположительном казачьем восстании. 2 мая должен был собраться маслихат (совет, парламент) Кокчетавской области и объявить об отсоединении области от Казахстана. Шансы были отличные: из 24 членов маслихата 22 были русские. Сюда, в Москву, приезжали семиреченские казаки, побывали во всех патриотических организациях — от «Черной сотни» до баркашовцев, просили либо денег, либо приехать помочь в случае чего. Но никто не откликнулся. Денег у нас было совсем немного, и мы, честные, поехали, дело чести.

История вышла фантастическая, я долго ее замалчивал, поскольку многие участники еще живы. Читали Ксенофонта «Анабасис» о том, как греки-наемники отступали из Греции? Наша история вышла похожей.

Нас повязали уже на вокзале Кокчетава. Оказалось, все провалилось, семиреченские попрятались. Неожиданно казахи, играя в демократию, предложили нам стать их гостями. Наверняка думали, что мы откажемся и немедленно сбежим. Но я сказал: «Да, конечно, хотим быть гостями Казахстана». Нам же надо было связаться с казаками и разузнать, в чем дело.

Поселились на окраине, в квартире русской активистки по фамилии Морозова, дом был окружен сплошным кольцом сотрудников казахской национальной безопасности. Каждый день поутру приходил майор Карибаев — со мной беседовать. От него я узнал, что на нас в России завели уголовное дело и по пересечении границы нас арестуют. Наконец пробрались казаки — рассказали, что восстание подавлено, что приезжал премьер-министр, что 3 мая упразднили Кокчетавскую область.

Я предложил ребятам пробиваться к своим, в 201-ю мотострелковую дивизию на границе с Афганистаном, где было семь тысяч штыков. Парни пришли в восторг. Но как пробираться? Говорю майору Карибаеву: «Мы решили поехать в Алма-Ату. Раз ваши люди все равно за нами наблюдают, то пусть встретят нас на вокзале». Он сомлел и сказал, что на вокзале нас будет ждать подполковник Бектасов. Помог купить железнодорожные билеты. Уже в поезде нас стали снимать телевизионщики из «Хабара». Подъезжаем к Алма-Ате. Ленин стоит огромный, горы, солнце, на вокзале — группа людей в темных очках, все одинаковые — подполковник Бектасов со товарищи. Познакомились. Прошу его помочь с квартирой. Замялся, говорит: «Мы таких услуг не оказываем». Тогда я поймал какого-то парня из «Хабара», погрузились в новенький автобус «Мерседес» телекомпании и, довольные и запыленные, поехали в телестудию. Оказалось, она стоит на шикарной площади, напротив президентского дворца. Нам разъяснили: мол, ничего удивительного, директор телекомпании — Дарига Нурсултановна Назарбаева, дочь президента.

Заместитель Дариги с ослепительной фамилией Рерих пригласил меня на ее день рождения в здании телецентра, организовал приватную встречу с именинницей. Дарига была в черном брючном костюме, и у нее были такие светские манеры, что я решил, что она училась в каком-нибудь суперпансионе в Англии, но она училась в Москве. Я сказал ей: «Дарига, у вас есть в Таджикистане казахский миротворческий батальон? Мне с отрядом надо попасть в Таджикистан, и мне нужен борт». Она говорит: «Эдуард Вениаминович, вынуждена вас огорчить: мы пользуемся услугами Российской армии».

В общем, мы совершенно не представляли, как пробраться к 201-й дивизии через всю Азию с ее горными хребтами. Просил подполковника Бектасова дать мне координаты его резидента в Узбекистане, но он сказал, что там у них нет не то что резидентов, но даже и дипломатов. Разъяснил, что накануне узбекские коммандос взяли своих оппозиционеров на территории Казахстана — штурмовали гостиницу, стреляли, и казахи прервали с ними дипотношения. Сказал, что вообще никто не знает, что там творится, что там из арыков трупы вылавливают.

Я понял, что все же придется ехать через Узбекистан на поезде. Взяли билеты, едем. Последняя станция перед границей — заходят казахские пограничники. Тщательно обыскивают, даже консервы вскрывают. Один пограничник вывел меня в купе проводника и говорит: «Знаешь, куда едешь? Там ад. Когда вас будут обыскивать, не смотри в глаза — на руки смотри». Напичкал меня всем этим ужасом, а мы уже к последней станции подъезжаем. Ребята спрашивают, о чем был разговор, но я им не сказал, чтобы их не парализовать страхом.

В Ташкенте при пересадке на поезд в Самарканд нас сразу же схватили. Началась жуткая эпопея: нас еще девять раз арестовывали, мы штурмовали поезда, как в мексиканскую революцию... В конце концов мы в 201-ю дивизию попали. Вот фотография: сидим вместе с офицерами в столовой, обедаем.

— В 2001 году была вторая попытка устроить казахам революцию?

— Есть закон, по которому срок давности на такого рода дела практически не распространяется, поэтому не могу все рассказать.