Итоги № 27 (2012)

Невосполнимая утрата постигла человечество — на Галапагосских островах скончался последний представитель рода гигантских (слоновых) черепах по кличке Одинокий Джордж. Начиная с 1972 года, когда Джорджа случайно обнаружили на острове Пинта, он оставался неизменным символом известного во всем мире заповедника. Посмотреть на знаменитость приезжало более 180 тысяч туристов в год. За это время аксакалу не раз пытались подобрать спутницу жизни — его сводили с самками, которые генетически были наиболее близки к подвиду черепах с острова Пинта. Но Джордж предпочел умереть холостяком — во всяком случае потомства он так и не оставил. Причины смерти рептилии пока неизвестны. По прикидкам зоологов, самцу было приблизительно 100 лет — вполне цветущий возраст, если учесть, что гигантские черепахи живут около двух веков. Еще сотню лет назад архипелаг был домом для огромной колонии животных этого подвида, но, к несчастью, их мясо оказалось слишком вкусным для человека, за что гиганты и поплатились.

: Empty data received from address

Empty data received from address [ http://www.itogi.ru/russia/2012/27/179541.html ].

Непрощеное воскресенье / Общество и наука / Культурно выражаясь

Непрощеное воскресенье

/ Общество и наука/ Культурно выражаясь

Дело Pussy Riot грозит стать политическим бестселлером. На защиту томящихся в узилище девиц встала большая часть творческой интеллигенции. Продюсер Марк Рудинштейн, имени которого изначально не оказалось в числе подписантов «письма ста», размышляет о национальных особенностях эпистолярного жанра

 

Раньше мне почти никогда не доводилось подписывать «коллективные письма творческой интеллигенции». В советское время это было вообще бессмысленно. Да и кем я тогда был, чтобы там, наверху, интересовались моей подписью?

После перестройки я просто открыто говорил то, что думаю. Этого было достаточно. Подписывать что-то по просьбе власти мне не хотелось никогда. За Ходорковского, против Ходорковского… Я в эти игры не играл. Тем более что судебная система особенного доверия никогда не внушала.

У нас вполне нормальные законы, но система их применения построена так, что если захотеть посадить человека в тюрьму, это можно сделать очень легко. Еще в советское время мне довелось испытать эту систему на себе.

Я попал в ее жернова, когда начинались так называемые андроповские дела. Следствие выбивало показания на разных людей, например на министра культуры. Если ты не стучал на коллег, претензии предъявлялись уже к тебе. Мне вменили кражу двух с половиной тысяч рублей, которые я якобы присваивал в течение нескольких лет. Дело было в том, что мы регулярно перевозили аппаратуру и платили водителям каждый раз примерно 40 рублей, но документы по этим оплатам толком не велись. Я попал под суд, но пока шла апелляция — сменилась власть. Оправдали меня только потому, что к власти пришел Горбачев. В 1985 году все остановилось: даже прокурор изменил свою риторику…

В деле Pussy Riot для меня вполне очевидно, что следствие ищет в темной комнате черную кошку, которой там нет. Подобные действия, как ни крути, не квалифицируются в уголовном кодексе как преступление. Предъявленные обвинения юридически туманны и надуманны. Но хуже всего то, что обвиняемых не первый месяц держат в заключении, хотя опасности для общества они не представляют. То, что происходит, — полнейшее безобразие. На мой взгляд, реакция судебных и следственных органов абсолютно неадекватна.

Радует лишь то, что под обращением к властям появляются все новые подписи — растет число людей, которых эта ситуация задела за живое. Это безобразие надо остановить. Общественность вправе это сделать. Ведь в конце концов страдает и авторитет страны на международном уровне.

Когда люди культуры подписывали письма против Александра Солженицына, это было возмутительно. Слава богу, наша интеллигенция за эти годы серьезно изменилась: мы научились не осуждать коллективно, а защищать всем миром. Это хороший признак. Я рад, что среди тех, кто подписал воззвание, есть и подписи людей, вхожих в кремлевские кабинеты, тех, чьи учреждения пользуются финансовой поддержкой государства. Значит, люди готовы рисковать ради справедливости своим статусом, общественным положением. Это дорогого стоит.