Итоги № 49 (2013)

Еще более глобальна проблема с главным дирижером, который — и так было всегда! — не только первое лицо Большого, но и ответственный за всю музыкальную составляющую, за качество и репертуар. За последние годы работать в главном театре страны или даже сотрудничать с ним последовательно отказались с десяток известных дирижеров: Геннадий Рождественский, Мстислав Ростропович, Юрий Темирканов, Марис Янсонс, Александр Ведерников, Теодор Курентзис, Владимир Юровский. У каждого были свои резоны, но факт остается фактом. При этом двое последних — звезды среднего поколения Курентзис и Юровский, чьи имена чаще других мелькают среди кандидатур, — завершили свои отношения с Большим отнюдь не по личным мотивам. Оба, столь разные по творческим качествам, но схожие в своем бескомпромиссном перфекционизме, они не приняли организационную модель театра. Большой сегодня — это все еще монструозный репертуарный конвейер, бойко штампующий спектакли в ущерб качеству. И когда конечный результат полностью от тебя не зависит — кого из дирижеров это устроит?

Так что найти того, кто добровольно встанет за дирижерский пульт Большого театра, личность харизматичную, с незапятнанной репутацией, человека, готового работать в форс-мажорных условиях, — это самая малая из задач, стоящих сегодня перед Владимиром Уриным.

Честное губернское / Искусство и культура / Театр

Честное губернское

/ Искусство и культура/ Театр

Сергей Безруков: «Я написал заявление по собственному желанию и забрал трудовую книжку из «Табакерки»...»

 

У Сергея Безрукова беспокойные деньки. И даже недельки. К плотному графику гастролей добавились заботы худрука создаваемого Московского Губернского театра. На его сцене режиссер Безруков готовит к выпуску спектакль «Нашла коса на камень» по мотивам пьес Александра Островского «Бешеные деньги» и «Бесприданница». Премьера намечена на 22 декабря…

— К вам теперь, наверное, по отчеству обращаться положено, Сергей?

— Пока никак не привыкну. Всю жизнь звали Сережей, а теперь приходится отзываться на Витальевича. Статус худрука обязывает. Часть сотрудников даже настаивают на соблюдении субординации, говорят, для порядка и дисциплины нужна дистанция между начальником и подчиненными. Меня это немного смущает…

— Еще бы! Были крепостным, а стали барином.

— Да, артисты нашего театра обыграли эту тему на юбилейном вечере Школы-студии МХАТ. Я же и придумал шутку для капустника. Мол, вольную Безрукову дали полгода назад, хотя крепостное право на Руси отменили полтора века тому.

— Вы уволились из «Табакерки»?

— Закон требует. Нельзя совмещать должности актера Театра-студии Табакова и художественного руководителя другого коллектива. Написал заявление по собственному желанию, забрал трудовую книжку и принес в Московский областной Дом искусств.

— А как же Московский Губернский театр?

— До моего прихода МГТ не существовало. Он создается из двух разных театров — областного Драматического имени Островского и областного Камерного. Словом, Дом искусств — лишь вторая запись в моей трудовой, МГТ будет третьей. Летуном с места на место меня определенно не назовешь.

— Сколько лет вы прослужили у Табакова?

— Двадцать.

— Олег Павлович легко вас отпустил?

— Думаю, нет. Уход стал для него неожиданностью. Незадолго до того он отметил меня премией Фонда поддержки и развития театра за верное служение «Табакерке». Ведь многие из тех, с кем начинали в 93-м, давно ушли из подвала на Чаплыгина, я же продолжал оставаться в труппе Табакова. Повторяю: двадцать лет! И вот, значит, он собирается награждать, а я кладу заявление на стол… Но Олег Павлович — настоящий учитель! Мастер все верно оценил. На вручении премии обнял меня по-отечески и напутствовал: «Держись, Серега!» Все по-честному. Стараюсь не подвести наставника…

— В МХТ сейчас сложная обстановка. Наверняка слышали о скандале, предшествовавшем премьере «Карамазовых», о ЧП во время показа «Идеального мужа»…