Итоги

В следующий раз, когда Анастасия проиграла, она встала с постели и толкнула его. Но, как и в прошлый раз, Поссуэло даже не шелохнулся.

Досточтимый Жнец Сидней Поссуэло отправился в место последнего успокоения Стои из-за погребенных там бриллиантов, а вернулся с сокровищем гораздо более ценным.

Конечно, было непросто спрятать извлеченные из куба тела, пока палубу «Спенса» не заполонили разъяренные жнецы с других кораблей.

– Как посмели вы открыть куб без нашего участия?

– Успокойтесь, – сказал им Поссуэло. – Мы не тронули ни одного бриллианта. И не планировали – по крайней мере, до утра. Но, оказывается, жнецы не только перестали доверять друг другу. Они утратили и талант быть терпеливыми. Искренне жаль!

После этого жнецы увидели на палубе две неподвижные фигуры, торопливо укрытые брезентом. Естественно, они полюбопытствовали:

– Что здесь случилось?

Поссуэло совсем не умел лгать и был уверен – если в случае крайней необходимости ему и пришлось бы сказать неправду, это мигом бы отразилось на его лице. Поэтому он промолчал. Спас его Джерико.

– Это двое из моей команды, – сказал он. – Запутались в кабелях и были раздавлены.

Потом он повернулся к Поссуэло и, указав пальцем на лежащих, продолжил:

– И было бы неплохо, если бы вы сдержали слово, а жнецы Амазонии выплатили бы им компенсацию.

Жнец из ЕвроСкандии, имя которой Поссуэло не помнил, возмутилась.

– Так неуважительно разговаривать со жнецом – это оскорбление, за которое оскорбивший должен понести наказание!

И она выхватила лезвие, чтобы здесь же, на месте, совершить акт жатвы. Но Поссуэло встал между ней и Джерико.

– Вы хотите подвергнуть жатве капитана, который достал нам со дна океана наши камни? Я и сам не стал бы этого делать, и иным не позволю.

– Но ее наглость переходит все границы! – воскликнула жнец из ЕвроСкандии.

– Его наглость, если быть точным, – сказал Поссуэло, еще больше выведя из себя разъяренного жнеца. И, обратившись к Джерико, распорядился:

– Капитан Соберанис! Придержите язык и отправьте мертвых на нижнюю палубу. Пусть их приготовят к транспортировке.

– Да, ваша честь, – с поклоном отозвался Джерико и как бы случайно полоснул лучом фонаря по открытым дверям поднятого со дна океана куба.

Сияние бриллиантов заставило собравшихся жнецов забыть обо всем на свете. Они не заметили, как лежащие на палубе тела были унесены на нижнюю палубу. Не заметили даже жнеческого кольца, которое сверкнуло на мгновение на руке, выскользнувшей из-под брезента. В конце концов бриллианты были поделены, мантии Отцов-основателей упакованы и приготовлены к отправке в музей, а тела Жнеца Анастасии и Жнеца Люцифера поплыли, сопровождаемые Поссуэло, в Амазонию.

– Я бы очень хотел с ней встретиться, когда она придет в себя, – сказал Джерико.

– Как и любой другой в этом мире, – отозвался Поссуэло.

Джерико изобразил на своей физиономии улыбку столь очаровательную, что она могла бы черепаху выманить из ее скорлупы.

– Ну что ж, – сказал он. – Мне повезло, что я являюсь другом ее друга.

И вот он, Поссуэло, сидит напротив Анастасии, играет с ней как ни в чем не бывало в карты. А интересно, понимает она, насколько здесь все шатко и как ненадежен канат, на котором им приходится балансировать?

Кое-что из этого Анастасия, конечно, понимала. Но что она понимала еще лучше, так это карты, которые Поссуэло держал в руках. Их даже не нужно было видеть – он многое открывал помимо своей воли. Язык тела, тон голоса, то, как глаза его скользили по поверхности карт – все позволяло, хотя бы примерно, увидеть, какие карты у него на руках. И хотя в труко значительную роль играл случай, можно было, умело распорядившись слабыми местами противника, повернуть шансы в свою сторону.

Все, однако, становилось сложнее, когда Поссуэло пытался отвлечь Анастасию сведениями, которые могли бы вывести ее из себя, причем делал он это явно намеренно.

– Вы, – сказал как-то он, – стали весьма популярны.

– Что вы имеете в виду?

– Я имею в виду, что Жнец Анастасия теперь известна в каждой семье. И не только в Северной Мерике, а и по всему миру.

Анастасия сбросила пятерку червей, а Поссуэло забрал ее. Анастасия про себя отметила это.

– Я не уверена, что мне это нравится, – сказала она.

– Нравится или нет, но так оно и есть.

– И что мне делать с этой информацией?

– Привыкайте, – сказал он, отказавшись от взятки.

Анастасия взяла свежую карту и сбросила другую, которая не пригодилась бы ни ей, ни ему.

– А почему я? – спросила она. – Почему не какой-нибудь другой жнец, погибший вместе со Стоей?

– Я думаю, все дело в символике, – проговорил Поссуэло. – Вы стали символом обреченной на смерть невинности.

Анастасия почувствовала себя обиженной, причем дважды.

– Во-первых, не стоит говорить о моей обреченности, – сказала она. – И, во-вторых, о моей невинности.

– Согласен, – не унимался Поссуэло. – Но не забывайте, что люди видят в любой ситуации то, что хотят видеть. Стоя погибла, и скорбящему человечеству необходимо было найти символ утраченной надежды.

– Надежда не была утрачена, – отозвалась Анастасия. – Она просто сменила облик.