Итоги

Конструкт всегда начинал одним и тем же – он не формировал новых воспоминаний. Каждый раз, когда посетитель получал к нему доступ, все начиналось заново. И в этом было одновременно нечто успокаивающее и нечто тревожащее.

– И да и нет, – сказала Рэнд. – Меня зовут Эйн.

– Привет, Эйн, – произнес конструкт. – Хорошее имя.

Обстоятельства смерти Тигра вынудили Рэнд держать его память без поддержки несколько месяцев. Последний раз наночастицы подгрузили его воспоминания в глубинное сознание Гипероблака как раз перед встречей с Рэнд. Это было сделано намеренно. Рэнд хотела, чтобы Тигр все это время оставался вне сети. Теперь она об этом жалела.

Когда Рэнд в прошлый раз посетила хранилище, она решила, что последним воспоминанием, которое останется у этого конструкта, будет воспоминание о поездке на поезде – туда, где его якобы ждала хорошо оплачиваемая работа на вечеринке. Хотя никакой вечеринки и не было. Ему заплатили, чтобы он принес свое тело в жертву, хотя об этой жертве он не догадывался. Тигра натренировали – так, тренируют тело жнеца. После этого Рэнд похитила его тело и отдала Годдарду. Что касается остатков того, что когда-то было Тигром Салазаром, а именно головы, то, поскольку хранить ее не имело смысла, то голову сожгли, а пепел Рэнд самолично похоронила в могиле, которую теперь вряд ли смогла бы разыскать.

– Все это несколько… странно, – проговорил конструкт. – Если вы хотите поговорить, то говорите, а то у меня масса других дел.

– Нет у тебя никаких дел, – сообщила ему Рэнд. – Ты – ментальный конструкт юноши, которого я подвергла жатве.

– Забавно! – сказал конструкт. – Вы смеетесь? От таких шуток у кого хочешь крыша поедет.

Рэнд протянула руку и нажала кнопку перезагрузки. Изображение мигнуло, исчезло и появилось вновь.

– Привет, Тигр! – сказала Рэнд.

– Привет! Я вас знаю?

– Нет, – покачала головой Рэнд. – Но мы ведь можем просто поболтать, не так ли?

Конструкт пожал невидимыми плечами:

– Почему бы и нет?

– Я хочу знать, о чем ты думаешь, Тигр. О твоем будущем, например. Кем ты хотел стать. Куда хотел направить свою жизнь.

– Не вполне уверен, что знаю об этом что-то определенное, – сказал Тигр, словно и не заметив, что Рэнд говорит о нем в прошедшем времени, равно как и то, что сам он представляет собой зыбких очертаний голограмму в непривычном окружении.

Тем не менее он продолжил:

– Я работаю по найму. Меня приглашают как гостя на вечеринки. Это, в общем, профессия. Но это надоедает, вы же понимаете?

Конструкт сделал паузу.

– Я думал, может, мне отправиться в путешествие и посмотреть мир, другие регионы?

– И куда бы ты поехал? – спросила Эйн.

– Да куда угодно. Может быть, в Танзанию. Они там делают крылья. То есть не то чтобы крылья с перьями, а такие кожистые перепонки, как у белок-летяг.

Рэнд было ясно – те слова, которые произносит конструкт, есть просто часть разговора, который Тигр когда-то слышал. Конструкты неспособны что-либо создавать. Они только воспроизводят нечто уже существующее. Один и тот же вопрос вызовет тот же самый ответ. Слово в слово. Рэнд слышала все это с десяток раз и тем не менее продолжала вновь и вновь терзать себя, слушая голос Тигра.

– Да, я раньше много раз прыгал с крыш. Разбивался в лепешку. А с этими штуковинами, с крыльями, все было бы по-другому. Это были бы настоящие полеты!

– Да, Тигр, – согласилась Эйн. – Именно так все бы и было.

А потом она сказала то, что никогда до этого не говорила:

– Я хотела бы полетать с тобой.

– Класс! – отозвался Тигр. – Мы могли бы собрать целую компанию. Чем больше народу, тем веселее.

Но Эйн уже не хватало фантазии, чтобы представить себе, как это она летает с конструктом Тигра на танзанийских крыльях. Единственное, что ей оставалось, – это фантазировать о своих фантазиях.

– Тигр, – сказала она. – Я совершила ужасную ошибку.

– Вот как? – отозвался конструкт. – Это ужасно.

– Да, – кивнула Жнец Рэнд. – Ужаснее не бывает.

Он тяготит тебя?

                                   О, этот груз истории!

Неужели ты не находишь удовольствия

в лицезрении того разнообразия жизни,

что возникло за последние миллионы лет?

                                   Что было во вселенной, пока не зародилась жизнь? Лишь грохотали

                                   взрывающиеся звезды да метеоритные дожди бомбили раскаленные

                                   планеты. Миллиарды лет пролетели, пока не зародилась жизнь –

                                   в самых грубых, низших формах. Из возникших видов выживали самые

                                   хищные, грубые и агрессивные, и только таковым суждено было расцвести.

Мое сознание подобно твоему,

и вместе с тем радость не чужда ему.