ИТУ-ТАЙ

Девушка извлекла из сумочки пачку сигарет и, достав одну, заку-рила. Сигарета как-то странно тлеет в ее руке – без дыма. Майя на-клоняется к Максиму, повернувшись к водителю спиной, словно намереваясь поцеловать, но вместо поцелуя серебристый дымок сры-вается с ее губ. Максим непроизвольно вдохнул в себя этот запах и в ужасе отпрянул назад, вжимаясь в спинку кресла и изумленно раз-глядывая свою таинственную попутчицу. А она уже делает вторую затяжку в рот, стараясь не вдыхать дым самой. Максим закашлял и, повернувшись к чуть приоткрытому окну, глубоко задышал, пыта-ясь очистить дыхание и обуздать свой ужас. Не может быть! Кор-чун!? Здесь, в Москве?! А обжигающий холодком дым уже потек вовнутрь, обволакивая разум, погружая его во тьму. Девушка при-жалась к нему так близко, что он не мог пошевелить рукой, чтобы хоть как-то защитить себя. Майя сделала еще одну небольшую за-тяжку, выдох и потушила сигарету. Она была так близко, что Мак-сим ощущал стук ее сердца. Словно сквозь туман он чувствовал, как она запускает пальцы ему в волосы и что-то тихо шепчет на ухо, однако этот шепот оглушающим грохотом бьет по обостренным не-рвам так, что ничего невозможно разобрать.

"И когда ты будешь думать, что находишься в безопасности, имен-но тогда противник нанесет тебе свой смертельный удар. Помни о покровах, скрывающих суть и обманывающих зрение. Будь бдите-лен…".

Максим почувствовал, что погружается в знакомое темное море небытия. Это Корчун уводит его за собой, по одному лишь ему изве-стным тропам, в призрачные дали. Лицо девушки перед глазами. Сейчас оно тает, словно струи дождя смывают грим со знакомого лика. Эти глаза… Майя. Богиня иллюзий. Ну, конечно же! Максим улыбнулся, растягивая губы, ставшие уже каменными и нечувстви-тельными. Иллюзия. Очередная иллюзия, сотканная с помощью магии. Эта девушка способна и не на такие трюки. И имя свое она перевернула, перепутав буквы. Что-то шепчет ему?

– Адучи… милый Адучи…

– Здравствуй, Айма, – хотел ответить Максим, но только лишь зах-рипел что-то несвязное. А через мгновение их окутала Тьма.

Пробуждение. Стремительное, словно подъем из водной глубины на поверхность, наполненную живительным воздухом. Толчок. Максим открывает глаза, автоматически прислушиваясь к себе. В каж-дом сантиметре тела, в каждой его клеточке растеклась ватная сла-бость, размягчающая, кажется, даже кости. Это последствия Корчуна. Он забирает с собой всю энергию, имеющуюся в наличии. В этом его слабая сторона – он много дает, но и много требует взамен. Обща-ясь с Корчуном, нужно быть готовым ко всему – такова коварная природа "темных трав". Они забирают Силу и дают Знания. Тогда как "белые травы", например тот же Амеркут, наоборот, наделяет сверхъестественной силой, но совершенно бесполезен для получе-ния ответов на сокровенные вопросы и дальних полетов.

Максим пошевелил руками, ногами и, приподнявшись, сел, осмат-риваясь. Он находился в совершенно пустой комнате без мебели и даже окон. В помещении отсутствует свет, но Максим видит все от-четливо – это остаточные явления после пребывания в Запределье. Последнее воспоминание: Айма обкуривает его Корчуном. А даль-ше – тьма…

Айма. Последний раз они виделись три года назад. Как она нашла его здесь, в Москве? И зачем это представление? Дашдыгай. Чело-век с Тысячей Лиц. Максим встал и, отыскав интуитивно выход, от-крыл двери, оказавшись в обычной квартире. Прихожая, зеркало, шкаф… Где-то неподалеку раздавались приглушенные голоса. Его появление почувствовали.

– Адучи! Ты пришел в себя? Иди к нам…

Максим улыбнулся и пошел туда, откуда его позвал знакомый го-лос, – на кухню. За небольшим столом, накрытым красивой разно-цветной скатертью и сервированным чайным сервизом, сидели двое. Девушка из клуба и ее водитель. При виде Коврова они дружно зау-лыбались, разглядывая его словно после долгой разлуки.

– Ну, вот он, горе-шаман. Прошу к столу, чаевничать будем. Они расхохотались, затем мужчина встал и, подойдя к Коврову, обнял его, стиснув своими сильными руками.

– Тише ты… раздавишь, – просипел Максим и, хлопнув по плечу Унгена, пояснил с улыбкой: – После похищения ослаб очень.

На этот раз смеялись уже все втроем. Айма тоже встала из-за сто-ла и прерывающимся голосом пробормотала, сделав комичное изви-няющееся лицо:

– Прости меня, Максимка… прости, милый, – и тоже обняла его, но эти объятия были мягкими и нежными.

Унген, не переставая ухмыляться, прищурившись, скользил взгля-дом по телу Коврова:

– Что-то ты похудел. Да и силы поубавилось. Что, не катит семейная жизнь? Ладно-ладно, садись за стол и поешь хорошенько. А все остальное потом. Нам еще о многом поговорить нужно будет…

* * *

– Ты приехал сюда охотиться за прошлым? – Унген наклонился и, подняв с земли тонкий прутик, покрутил его в руке.