Юби: роман

Леонид Валентинович по давней привычке подшивать любую бумажную ерунду к материалам оперативного дела взялся было аккуратно складывать листки с детскими каракулями, но спохватился.

«Кому я собираюсь показывать эти творения? Единственно, кому их можно показать, – это директору… Чтобы знал… Это же дебилы…»

Недомерок понял, что надо немедленно остановить выезд группы, потому что у него ничего нет на подозреваемого… Совсем ничего… Отбой, и – будь, что будет…

Необходимо было срочно отыскать директора и воспользоваться телефоном у него в кабинете.

«Где ж его носит? Рабочий день в разгаре, а все директорские кабинеты на замке».

* * *

– О-о-о, легок на вспомине, – радостно встретил появление Недомерка Алексей Иванович. – Сядайте к нам – не побрезгайте. – Он сдвигался по лавке, высвобождая местечко.

– Какое там «сядайте»? – наигранно удивился капитан, оценивая степень опьянения коллектива и приходя к неутешительным выводам. (Тем более надо звонить и бить «отбой», чтобы коллеги не увидели этого безобразия. А ведь потребуйся сейчас понятые – и взять негде… только с собой везти.) – Какое «сядайте»? – повторил он. – Рабочий день…

– Та шабат ведь, – чуть виновато выставил в оправдание Федор Андреевич.

– Шабат наступает с первой звездой, – возразил Недомерок, взглянув на часы. – Еще почти четыре часа до шабата.

Все удивились и даже не очень поверили.

– А что вы такого обо мне вспоминали? – не сдержал любопытства Недомерок.

– Кады? – не понял Степаныч.

– Вы меня встретили словами «легок на вспомине», – сказал Недомерок. – Вот мне и интересно…

– А это мы про радиацию гутарили, – взялся объяснять Алексей Иванович, – которая на нас прет из Чернобыля. Федор Андреевич, дай бог ему здоровья, растолковал по своей физике, что против радиации надо пить по слегка… Не бушь? – протянул он в сторону Недомерка стакан. – Ну, как знаешь, – не стал он настаивать, когда Недомерок отказался.

– А я при чем? – так и не понял капитан.

– Так получается, что если кто не пьет, – взялся объяснить Григорий, – так ему кранты от радиации, а ты не пьешь… Вот мы тебя и пожалели… и выпили за тебя, а тут и ты…

– Страшное дело, мужики, – ахнул Степаныч. – По всему видать, что программа, которая за нашу трезвость, против нашего здоровья. Она на нас радиацию?..

– Ну это ты брось, – протрезвел Федор Андреевич. – Брось и никому не повторяй, – строго попенял он.

– Так я ж не сам, – взялся оправдываться Степаныч. – Это с ваших слов так получается.

– Ты мне этого не шей, – погрозил пальцем директор. – Вот что я тебе скажу, Леонид Валентинович, – обратился директор к Недомерку, толком и не зная, что ему сказать, а лишь затем, чтобы отвлечь всех от завхозовых откровений. – Может, выпьешь с коллективом? – перебил он сам себя.

– Не могу – служба, – отчеканил Недомерок.

– О-о-о, именно про это я тебе и хотел сказать, – вспомнил Федор Андреевич свои недавние (или давние уже?) размышления. – Бросай ты эту свою службу. Тоже мне служба – людей вязать… Ты переходи к нам назусим. С детьми у тебя получается… Поженим тебя…

Недомерку показалось, что он это все уже когда-то слышал, но сейчас ему было не до этих психологических казусов – надо спешить, пока еще не поздно скомандовать «отбой».

– Мне нужна ваша помощь, – позвал он Федора Андреевича. – И очень срочно.

– Опять? – удивился Федор Андреевич. – Не пишут, паршивцы? Ну, я им сейчас задам! – Он стал выкарабкиваться из-за стола. – Зараз я им…

– Все в порядке. – Недомерок взялся корректировать намерения директора. – Написали…

– А чего тогда?.. Кака така помощь треба?

– Валентиныч, а давай мы табе дапаможем – давай прямо сюды приволокем нашего Ильича? – от доброты душевной предложил Сергей Викентьевич. – Усадим вас за стол, нальем по стакану, и – выясняйте свои непонятки…

Ох, как хотелось всем этим помощничкам скомандовать: «Смирно!», всем сразу. А потом чтоб бегом и несколько кружков по стадиону, чтобы вся пьянь, вся дурь – вон…

«Только ведь не послушают, – понимал капитан. – Еще и осмеют в придачу… Не-ет, отбой и немедленно… Пусть даже и увольняют…»

* * *

Федор Андреевич открыл дверь кабинета, что при входе в школу, и пропустил капитана вперед. Тот уселся за директорский стол и придвинул к себе телефон – придвинул, как самый обыкновенный аппарат, а это был заграничный телефон, полученный по знакомству и предназначавшийся большим начальникам. Он и питался не от телефонной розетки, как отечественные, а еще и от электрической, и наворочено в нем было всяких возможностей – не упомнишь.

– Чего-то еще? – спросил Федор Андреевич. – Там все просто, – показал он на телефон, – номер набирайте, как на обычном, а другие кнопки не чапайте.

– Я знаю, – нетерпеливо отозвался капитан. – Вы меня простите, но разговор секретный.

– О ты холера! – ругнулся Федор Андреевич невесть в чей адрес. – Как насекретничаетесь – ключ ко мне, – велел он и вышел, грохнув дверью.

– Здорово, физрук! – загремел в трубке голос начальника, едва Недомерок набрал номер. – Готов к оздоровительным процедурам?

– Готов, – не понимая о чем речь, ответил капитан.

– Ну то-то же… А самогон отыскал?