Иуда

–Она погибла при родах. Меня еле спасли, но её не смогли.–врал, бессовестно врал ей. Это было ужасно, она не та, которой хотелось врать, но голова от эмоций перестала думать, и я наблюдал за всем, как в театре.

–Без матери жизнь не сахар?

–Нет. Я не могу иметь чувств к тому, кого я не видел, и не помнил. Для меня нет такого понятия, как «мама».

–Ты воспитан только отцом? Никаких мачех, тёть?

–Я воспитан улицей, природой. Улицы подарили умения, как говорят, а природа научила жить и выживать. Мой отец был постоянно в походах, или в кабаках.

–Ты был постоянно один?

–Да. Одиночество- это лекарство, лучший друг, наставник и учитель. В одиночестве можно задуматься, решить, понять, что тебе надо. И научится верить лишь в самого себя.

–Сколько тебе!? Твои монологи как у старого мудреца. Сколько тебе?!

–Мне всего 15 лет.

Её глаза округлились, рот немного приоткрылся от удивления. У неё задрожал голос, и она непроизвольно начала трогать волосы

–Тебе? Да не может быть. Ты не выглядишь на свой возраст…

И она была в чём-то права. У меня были такие же, как с детства, черные короткие кудри. Но рост, я был высок. Шесть с половиной футов над землёй. А голос, он был не детским, но и не мужицким. Он был, как говорили- «необычным»

–Ты выглядишь как мужчина 20, или больше- она засмеялась своим ангельским голосом- то есть я тебя старше на год.

–Да? Ну и ладно…

Мы провели вместе почти всю ночь. Мы говорили о жизни, предпочтениях, умениях, искусстве и о многом ещё. Ночь была так же холодна, но идя рядом с нею, весь мороз пропал. Все звуки вокруг исчезли. Где-то ругалась молодая пара, кто-то запевал старую моряцкую песню. Вдали паслись животные, а рядом ходил маленький пастух, гоня их в одно место. Но всё это пропало. Я слышал только её голос, и смотрел только на неё. В душе был страх, что если уведу взгляд, то она исчезнет, и я останусь тут один. Как будто это была болезнь, лихорадка. Она была моим вином, и самым притягательным местом в мире.

Уже на рассвете, мы подошли к её дому. Яркий и красный закат начал выходить, освещая тёмные улицы. Дом, как и в прошлый раз, был огромным. Память о краже из сада осталась, и мне было не комфортно. У Марии были заспанные глаза, и её огонь потускнел. По ней было видно, что находилась в полудрёме, действия и разум были другими. Стоя около ворот, она проговорила

–Мне сегодня очень понравилось быть с тобой, Иуда.

–Мария, мне тоже.

Как я только закончил свою быструю фразу, она чуть подошла. И за мгновение, я понял что случилось. Сон одолевал её, и она начала падать. Сразу поняв, что случилось, я поймал её сонное тело. Но она взяла, и прижалась ко мне со всей силой. Я ощущал её тепло, мягкое тело. В душе начался пожар, взорвался вулкан! Это был момент всего лишь, но ощущался он, как часы. Она отпустила меня, и сказала, что встретится мы сможем не скоро. Что отец не выпускает её месяцами из дому. Она постучалась в маленькую дверцу у огромных ворот и ушла за них.

4

Проходили дни. Ночь сменяла день, после ночи снова выходило солнце. Так прошёл целый месяц. Целый месяц я был в роли отщепенца. Но в один день решил всё-таки вернуться домой.

Я шёл домой, и думал: «Что мне ему сказать?» Сначала хотелось раскаяться перед ним. Но нет. Он же мне вдолбил в голову принцип, что я должен всегда стоять на своём. Поэтому моя гордость не могла взять его точку зрения. Хотелось просто зайти в дом, и ударить его по лику, но страх..он был выше моих раздумий. Поэтому я просто решил сказать, что возвращаюсь и могу отдать все свои деньги ему, в роли платы за жильё.