Иудаизм, христианство, ислам: Парадигмы взаимовлияния

Под это описание, по крайней мере частично, подходит и Путеводитель растерянных. Согласно собственному заявлению Маймонида, работа была написана как пособие для людей колеблющихся, по недостатку знаний считающих, что философские науки несовместимы с религиозной традицией. Цель трактата — разрешить их затруднения и тем самым предоставить им возможность соблюдать [еврейский] Закон. Преследуя эту цель, Маймонид «среди прочего» нашёл уместным очертить границы человеческого познания: люди не способны понять, существовал ли мир всегда, или он был сотворён во времени. Возникает искушение сказать, что, подобно Канту, он хотел — хотя бы отчасти — «Das Wissen aufzuheben, urn zum Glauben Platz zu bekommen»[558]. Однако различие есть: Маймонид отдаёт предпочтение идее творения во времени в какой-то степени не из соображений веры, а в результате волевого акта, осознавая, что доктрина вечности мира угрожает основам Закона[559].

Упомянутые здесь пассажи из Маймонида, так же как и многие другие, приводят к одному заключению: без сомнения, его главной целью, или одной из главных целей, было убедить философов или тех, кто собирается стать философом, соблюдать религиозный закон Израиля.

Это, в частности, означает, что, согласно определению Фараби, о котором говорилось выше, Путеводитель растерянных можно отнести к каламу[560]. Вместе с тем Маймонид характеризует калам многосторонне, и, критикуя мутакаллимов, он подчёркивает разницу, которую усматривает между их линией апологетики и своей собственной.

По мнению Маймонида, предпосылки калама, в отличие от его собственных, противоречат «природе сущего» (tabi ’at al-wujud). Иными словами, Маймонид принимает в целом аристотелевскую науку как верное объяснение опыта человека, но указывает на ограничения этого опыта и, следовательно, человеческого познания.

Данное отличие не означает, конечно, что Маймонид отвергает любые утверждения мутакаллимов. Вряд ли можно сомневаться, что его взгляд на божественный takhsis («спецификация», выделение в качестве частного; см., например. Путеводитель растерянных II, 19) отчасти сложился под влиянием мутакаллимов, несмотря на заметную разницу во взглядах с последними. Маймонид излагает точку зрения мутакаллимов на takhsis при обсуждении их доказательств сотворённости мира во времени (Путеводитель растерянных I, 74, пятый путь).

Однако я не буду здесь рассматривать влияние мусульманского калама на трактат Путеводитель растерянных, поскольку в настоящей статье речь пойдёт о воздействии и некоторых характеристиках того явления, которое Маймонид обозначил как «христианский калам». Поэтому я сконцентрирую своё внимание на одной доктрине Маймонида, которая не имеет параллелей в исламском богословии, и попытаюсь определить её происхождение.

Маймонид считает (см. Путеводитель растерянных III, 32), что заповеди о жертвоприношении животных были даны сынам Израиля потому, что последние оказались неспособны резко разорвать с практикой, в рамках которой они, как и все люди того времени, были воспитаны; обнародование этих заповедей следует рассматривать как «милосердную Божественную уступку» (talattuf). Далее (см. Путеводитель растерянных III, 46) Маймонид разъясняет, что закон Моисея предписывает приносить в жертву только три вида четвероногого скота, а именно — коз, овец/ягнят и быков, потому что во времена, когда был дан Закон, эти животные особенно почитались язычниками. Отмечу, что использование понятия «уступка» (talattuf) в этом контексте может быть обусловлено влиянием Александра Афродисийского[561] и, возможно, также других греческих философов.

В остальном точка зрения Маймонида на заповеди, касающиеся жертвоприношений, напоминает христианские труды; общий контур таких рассуждений был очерчен уже во II в. н. э. Юстином[562]. Согласно Юстину, заповедуя сынам Израиля приносить жертвы во имя своё, Бог приспосабливался к понятиям этих людей[563], ставя целью отвратить их от поклонения идолам. Я остановлюсь здесь ещё на двух дополнительных христианских объяснениях законов о жертвоприношениях.

Согласно Анастасию Синаиту[564], жившему, насколько известно, после 700 г., Бог предписал евреям приносить в жертву[565] и употреблять в пищу быков, коз и овец из-за того, что в Египте именно этим четвероногим поклонялись как богам. Он хотел отвратить сердца евреев от богов и обычаев египтян. Свинина, которую евреи употребляли в пищу в Египте, была запрещена именно по той причине, что она входила в «египетский рацион», а не из-за нечистоты этой скотины, как обычно полагают.