Юдаизм. Сахарна

Государство открыто «чуйкам» и «платочкам» одною стороною — полицейским на улице, и вот постоянная жалоба и протест: «Почему он не действует?» Т. е. «почему он не тащит в полицию», «почему он «редко таскает», «почему он не расправляется с злодеем» и тем не служит или мало служит «обчеству». Взгляд на полицейского у народа совсем не то́, что наш: для него «городовые» — спартанские «эфоры», которые ведь произошли (в Спарте) из «надзирателей за рынком», в сущности — «из городовых». У русских вот и есть это воззрение на городовых как на «эфоров», спартанское же: он страшно уважает городового, городового считает (довольно основательно) важнее разных «казенных палат» и вообще чиновников, которые по отвлеченности, по образованности и по формальности совершенно непонятны народу и чужды. Городовой же ему близок, понятен, совершенно уважаем, и вообще он «любит почитать городового». Это есть единственная форма «государства» и «отечества», ему открытая: и в «городовом» (тоже — «эфор») он видит защитника от всякой неправды и насилия, от всякой обиды и притеснения (хозяина). Почти все жалобы простонародья на государство и отечество сводятся к недоумению: «Отчего он не так строг, как нужно» и еще дозволяет дышать разному хулиганству, мошенничеству, нахальству, озорству и проч. «Обстоятельный околоточный» есть благодетель участка, улицы, кваратала. Он друг всякого порядка и гармонии, мира и благоденствия. Он-то (по народному воззрению) и сеет «мировую гармонию» на земле: т.е. чтобы лавочник не обвешивал, родители не избивали детей, муж не измывался над женой, дети чтобы учились, ходили в Храм Божий и почитали родителей. Не «Томас Мор» (Утопия), а «городовой».

И вот в этой мысленной и уважительной возне с «городовым» я и усматриваю залоги русской республики, русской общины, вообще русского «политического строя». Это гораздо выше, многоценнее и обещающее декабристов, которые были чужестранные фанфароны. По «интересу к городовому» я усматриваю, что «мир здешний и земной», мир гражданский и общинный, мир «ближайшего будущего» и матерьяльный «стеклышком стоит в глазу народа» и «лежит у него на ладоньке», что он к нему горяч, а вовсе не занимается «одним загробным» и «святыми угодниками». В этом (в интересе) — и дело, притом главное дело; почти — все дело «гражданское».

(9 октября, утро)

* * *

Ах, холодные души, литературные души, бездушные души.

Проклятие, проклятие, проклятие.

10 октября 1913

* * *

10 октября 1913

Завязав в один узел оба Завета и полагая, что ни один из них уже не живет и оба погасли, а остались только «мы», — они поливают узел деревянным маслом и ходят вкруг его «посолонь» и «навстречу».

Но огоньки вспыхнули. В каждом Завете свой огонек.

(не пропускают моих статей о (Ющинского)

♦ ♦ ♦

10 октября

Еврею тепло, русскому холодно.

Еврею во всем мире тепло, русскому и на родине холодно.

~

Захочет ли что-нибудь русский сделать «у себя на родине», — сейчас везде препятствия: «Куда вы?» — «Да кто вам позволил?» — «Вы имеете разрешение?» — Русский только поворачивается, пялит глаза, не понимает.

Пока, брося шапку оземь, не выпьет штоф и не разобьет посуду вдребезги. Теперь он впервые находит участие и внимание: городовой берет (даром) извощика и везет его в казенное место вытрезвиться.

Еврей и без таланта, но уже все «свои» ждут от него таланта; он и без чести — но все («свои») защищают его честь. И пока он не уголовный преступник (а он никогда им не станет по осторожности, да «и нет надобности», и «так хорошо»), все, как девицу женихи или как жениха девицу, провожают (проталкивают) его к успеху, славе, богатству, положению, власти.

Вот в чем дело.

* * *

Борьба с еврейством для успеха не должна быть концентрируема. Все «густое» — не успешно, п. ч. некрасиво, в литературе, в жизни, обществе. «Евреев» скорее надо иметь в виду, держать во внимании: и почти вся «борьба» должна заключаться в «как можно меньше с ними дела», — разговоров, общения и особенно денежных и матерьяльных связей.

Вы можете успеть против еврея только тогда, когда еврей не замечает, что вы с ним боретесь. Но боритесь с ним внутренно непрестанно и неустанно.

Лучше же: выкиньте его из мысли, не думайте о нем. Живите «как просто русский». И только когда увидите протянутую его лапу — отвертывайтесь

* * *

10 октября 1913

«Рабочая эпоха», т.е. наше время. «Рабочий — самый уважаемый человек».

Я и говорю:

 Заработал тетрадрахму Антиоха VIII Гриппа на полемике со Струве, приложил счеты, сколько зарабатываю, сколько накопил, — и вообще 1/2 моей литературы есть «рабочая» и 1/2— «художество» («-ва»). Вдруг:

— Ах, он получает деньги, ах, он ведет им счеты! Ах!! Ах!!! Ах!!!! (истерика).

Я же и говорю, что они прохвосты и около «рабочего» то же, что «муха на шапке».