Юджиния

Александр оцепенело молчал. Мистер Нилл сорвался с нормального голоса на страшный шепот:

— Я испепелю вас. Александр как онемел.

— Отвечать! Отвечайте мне! Почему? — вскричал страшный голос.

Сделав усилие, Александр сказал:

— Ей категорически нельзя пить.

— Почему?

— Она больна.

— Что с ней случилось?

— Она принимает большое количество антибиотиков…

— Почему?

Александр силился выговорить хоть на каком-нибудь языке то, что должен был сказать.

— …чтобы подавить рост лейкемических клеток…

— Лей-ке-ми-че-ских кле-ток, — по слогам выговорил мистер Нилл. Не понимая, не осознавая. — Рассказывайте.

И тут Александр, не выдержав, сказал, какое у Юджинии заболевание.

— Что вы сделали?

Александр рассказал: про Бостон, Нью-Йорк, антибиотики, швейцарские лекарства. И последние консилиумы.

Мистер Нилл медленно опустился в кресло.

— Кто ее врач?

— Доктор Мортон. Он хочет начать лечение облучением через две недели.

Мистер Нилл был спокоен, и вдруг Александр увидел невероятное: как волосы на его висках стали покрываться инеем.

Страшная тишина распалась в кабинете.

И только потрескивание каких-то элементов, как сверчков, шелестело, шурша, в воздухе.

Мистер Нилл стал вспоминать свою маму… и отогнал воспоминания.

Он все еще был в сидячем нокауте, но постепенно приходил в себя. Изменившийся невероятно голос спросил:

— Вы сделали все, что было в силах нашей семьи?

— Лучше, если вам завтра расскажут доктора, вы им будете звонить.

Мистер Нилл собрал все усилия своего властного организма, прежде чем произнес:

— Я… прошу у вас… прощения — за начало нашего разговора.

Александр кивнул. Он не мог поверить, что этот монумент нашел в себе силы — извиниться перед ним.

— Хотя это не метод. Воспитания… Я сочувствую вам так же глубоко, — продолжал он, — как сочувствую себе. Могу я увидеть свою дочь?

Александр поперхнулся.

— Да, конечно… Я сообщу вам, когда она проснется. Но вам придется подняться к ней…

Мистер Нилл, содрогнувшись, все понял.

— Я должен сообщить эту страшную весть Клуиз. Это наша единственная дочь… Я хочу, чтобы вы присутствовали.

Александр кивнул, не понимая почему.

Мистер Нилл попросил мажордома по внутреннему селектору пригласить Клуиз в его кабинет.

Едва войдя, она почувствовала, что воздух этой комнаты насыщен чем-то страшным. Она поцеловала в висок Александра, он едва коснулся поцелуем ее руки.

Она стояла не двигаясь, ожидая.

— Видишь ли, дорогая, жизнь так странно устроена…

— Что случилось? — спросила охрипшим голосом Клуиз.

— Юджиния, моя маленькая девочка, страшно больна.

— Александр? — Ее глаза, расширившись, смотрели в его.

Он повернул голову к мистеру Ниллу.

— Говорите. Вы член семьи…

— У нее… лейкемия.

— Лейке… — Она стояла, невероятно выпрямившись, и вдруг, потеряв сознание, как пораженное громом дерево, стала падать на пол. Александр едва успел поймать ее — падающую. Иначе выточенное лицо разбилось бы об пол.

Он перенес ее на диван. Мистер Нилл сразу нажал кнопку помощи.

В доме возникло движение, забегали слуги. Страшная весть разнеслась мгновенно. Спустя какое-то время Клуиз пришла в себя, и Александр вышел из кабинета, оставив их вдвоем.

Всю ночь мистер Нилл и Клуиз провели у постели Юджинии. Александр почти с рассветом ушел прилечь в кабинет. Вечером им нужно было лететь в Нью-Йорк. Он чувствовал, что еще раз, может, два и доктор Мортон запретит эти изнуряющие, но такие важные для Юджинии полеты домой.

Во время завтрака мистер Нилл пришел к Александру на кухню и попросил себе… чаю.

— Что дальше? — спросил он, глядя воспаленными глазами на Александра.

— Летим в Нью-Йорк вечером — завтра начинается новая неделя химиотерапии. Я не знаю, как она это выносит…

Он закусил губу.

— Я полечу с вами, вдруг я смогу чем-то помочь. На чем вы летите? Вам нужен самолет? В каком отеле вы остановились? Удобно ли там моей дочери?

Мистер Нилл говорил, не останавливаясь, не слушая ответов. Потом остановился:

— Я хочу, чтобы вы мне дали имена и телефоны всех врачей, которые имеют отношение к болезни Юджинии. Поймите меня правильно — вы все-таки новый человек в этой стране…

— И многого не знаю, — закончил фразу Александр. Он понял, что с него снимают то, что ему было так необходимо.

— Я хочу, чтобы вы по-прежнему постоянно были рядом с Юджинией. Она вас любит, и, главное, вы единственный, в кого она совершенно, полностью верит: что вы ей сможете помочь. И я хочу — чтобы эта вера в ней жила. Вы и я… обязаны…

Влага выступила в глазах мистера Нилла. И он высоко поднял чашку с чаем, чтобы закрыть свое лицо от Александра.

Вечером, в отеле, Юджиния заснула в объятиях мужа, говоря, как ей жалко папу: он так переживает.

Мистер Нилл и Клуиз не спали полночи этажом выше.

В четыре часа дня, когда Юджиния приходила в себя в своей палате после пункции и наркоза, все трое собрались на совет в кабинете доктора Мортона.

— Мистер Нилл, миссис Нилл, доктор Мортон, — представил Александр.

Разговор продолжался в течение получаса, после чего мистер Нилл попросил оставить их вдвоем.

Чем находиться на том этаже, где больные, Александр пригласил Клуиз в бар. Где он теперь часто бывал.