Юг там, где солнце

Хорошо я днём всё же поинтересовался, где тут местная управа, не пришлось плутать. Минут через десять я уже поднялся на высокое крыльцо и потянул на себя тяжёлую дверь. В ноздри сейчас же шибануло чем-то кирзовым, чем-то казённо-кислым. Сразу родной интернат вспомнился.

Скучающий дежурный оживился при виде столичной штучки. Видимо, давешние городовые успели уже в подробностях пересказать события.

- Ну, как дела в столице? - поинтересовался он, наполовину перевалившись худосочной грудью через барьерчик.

- Вчера вроде как стояла на месте, - сухо отозвался я. Вот уж на что меня сейчас не тянуло, так на тупой трёп в занюханной ментовке. Как была ментовкой при красных и при плутократах, так и осталась. Полицейская управа, как значится на чёрной вывеске - нет, на сей уровень здешняя контора не тянула.

- Чаю не желаете? С липовым мёдом, - от щедрот предложил дежурный, указывая глазами на электрический чайник и аппетитно глядящуюся янтарного отлива банку.

- Спасибо, в другой раз как-нибудь. - Ну достали меня в этом городе с гостеприимством. Особенно если первый день вспомнить. - Мне, господин капрал, надо снять первичные показания с мальчишки. Куда вы его засунули?

- А пойдёмте, покажу, - вылез дежурный из перегородочки. - Вы прямо там трясти его будете?

- Допрашивать, капрал. Не знаю, как здесь, а у нас в Управлении не трясут, а именно что допрашивают. Тихо и вежливо. Так что ведите.

Пыльным коридорчиком добрели мы до железной двери с откидным глазком и привинченной табличкой "12", дежурный поковырялся ключом в замочной скважине, и дверь поехала внутрь.

- Спасибо, господин капрал, ваша помощь пока не требуется, - бросил я через плечо. - Ступайте в дежурку, я скоро подойду, тут дел-то на три копейки.

Когда дежурный, обиженный такой холодностью столичного выползня, ушаркал восвояси, я притворил за собой дверь и огляделся.

Квадратную камеру заливал яркий свет лампочки под потолком. Не будь она забрана в решётчатый колпак - свет и вовсе резал бы глаза. А помимо лампочки, тут имели место откидная полка-кровать, привинченный к полу табурет. Вот и вся обстановка, не считая, конечно, забравшегося с ногами на кровать Мишки. Тот исподлобья глядел на меня, не поднимая головы.

- Извини, Михаил, что так получилось, - начал я, усаживаясь на табуретку. - Не лучшее место для разговора, да что теперь поделать... В общем, я должен, выражаясь юридическим языком, снять с тебя первичные показания. Понятно?

Мишка подумал и неопределённо мотнул головой.

- Это значит, написать протокол допроса. О том, как ты занимался гаданием. Имей в виду, что врать тебе смысла не имеет. Любой следователь, который прочитает эту бумагу, сразу поймёт, где ты лапшу на уши вешал. И подумает, ясное дело: раз врёт, значит, есть что скрывать, значит, надо на полную катушку его раскрутить. Так что, понимаешь, от первого протокола многое зависит. Он, можно сказать, определяет ход твоего дела. Поэтому не ляпай ничего наобум, подумай, прежде чем отвечать. Усвоил?

- Да, - угрюмо подтвердил Мишка, по-прежнему не глядя мне в глаза. - За что вы меня арестовали? Я что, украл чего-нибудь, убил, да?

- Задержан ты, Миша, по 209-й статье уголовного кодекса, - устало протянул я. - И ведь ты об этом уже слышал. Ну хорошо, могу повторить. 209-я статья - это оккультная практика с целью извлечения дохода. Гадания твои - это и есть оккультная практика. А доход извлекала мама, беря с каждого клиента беленький такой конвертик. Или тебе об этом ничего не известно?

- Откуда я знаю, чего у них там с мамкой было, - буркнул Мишка. Я её не спрашивал, а сама она не говорила.

- И тебе никогда не приходило в голову, что работаешь не за бесплатно? - недоверчиво возразил я.

- Ну, не знаю... Иногда, наверное, думал. Велик в прошлом году мамка купила, а раньше всё кричала - нет денег, нет денег, зарплата маленькая, и не проси. Ну, я тогда и подумал, может, кто ей чего и платит.

- Значит, я пишу, что ни о какой плате ты не знал. Клиенты приходили к тебе сами, или мама их приводила?

- Когда как, - пожал Мишка плечами. - Сперва, наверное, они с мамкой всё-таки говорили, потом уж она меня в сарай посылала.

- Значит, так и запишем. Откуда узнают о тебе клиенты, не интересовался. По доброте душевной не отказывал их просьбам. Так? И не думал, конечно, что бесовским делом занимаешься...

Мишка вытаращил на меня глаза.

- Это почему? Я же ничего такого не делал, наоборот, людям помогал.

- Угу, - хмуро заметил я. - С этого многие начинали. А рассказать тебе, чем они кончали? Приходилось слышать про человеческие жертвоприношения, про свихнувшихся навсегда людей, поигравших в эти игры? Такое слово слышал - бесноватые?

- Так я что, тоже?