Юг в объятьях севера

– Воины, – обратился Ранмир к своим солдатам. – Горцы обнаглели вконец. Мы должны их наказать. И вернуть наших рабов. Каждый из вас вправе взять себе женщину, свободная она или рабыня. Ту, которая приглянется. А в Калифасе вас ждет золото. Я всегда был щедр, так будет и в этот раз. Пищу найдем в городе. Кто смелый и пойдет в красные камни, подстрелит дичь. Лагерь разобьем в пустыне, приближаться к скалам опасно. Они спускаются на веревках из расщелин, треклятые горцы и знают эти места гораздо лучше нас. Всем разойтись и заняться делом.

Наемники стали разбредаться, прикидывая, где ставить походные шатры. Вскоре начало темнеть. Ранмир аль Хали сидел на остывающем песке в гордом одиночестве, любуясь закатом. За его спиной оживал разбитый наемниками и оставшимися в живых надсмотрщиками лагерь. Запылали костры, аппетитно запахло жареным мясом. Кто-то все же рискнул пойти в камни и успешно.

Ранмир никогда не отказывал себе в удовольствии посмотреть, как в пустыне садится солнце. В эти минуты что-то оживало в его душе. Какие-то смутные воспоминания. Небо постепенно краснело, будто наливалось кровью, а песок становился багряным, пока не наступала темнота. Солнце, похожее на огненный шар, казалось, стремилось все вокруг сжечь. Вот-вот раздастся взрыв, и…

Ранмир вздрогнул. Рядом на песок плюхнулся сир Гор.

– Пошел вон, – сквозь зубы сказал Ранмир.

– Сьор мечтает, сидя в одиночестве и сочиняя стихи? – оскалился оборванец. – Неужели есть женщина, которая способна заставить безжалостного убийцу любоваться закатом?

Ранмир лениво пропустил песок сквозь пальцы и посмотрел на солнце, почти уже коснувшееся кромки горизонта.

– Уж точно не беременная жена, – не унимался сир Гор.

– Когда горцы тебя убьют, я сначала посмеюсь, а потом осчастливлю этой новостью своего брата. Я думаю не о женщине.

– А-а…

– Что-то здесь, – Ранмир положил руку на грудь. – А, в общем, я думаю о том, как разделаться с сектой Адептов Истиной Веры. В горах нам придется нелегко. Не боишься отощать? – насмешливо спросил он.

Сир Гор пожал плечами:

– Я редко ел досыта во время своих скитаний. Мне все равно куда идти и все равно зачем. Раз ты теперь рядом. Когда мы разделаемся с горцами и вернемся в Калифас, я снова вызову тебя на бой, засранец. Или как мне тебя теперь называть? Мой сьор? – насмешливо спросил он.

– Мне все равно, – Ранмир встал. – Идем есть мясо, нюхом чую: оно готово.

Солнце село, стало прохладно. А скоро будет холодно. Но рассвет здесь рано. Еще одна ночь – и придет основной отряд. Тогда можно будет штурмовать горы. Калифас еще не скоро выйдет на связь. Разве что послать туда гондолу?

Ранмир подумал, что надо бы написать брату. Поход затянется. Возможно, когда Ранмир вернется в Калифас, его жена уже родит.

4

Сир Шаи был рад, что господин Ранмир не взял его с собой в каменоломни. Хоть Махсуд и был наемником, но вырос он в трущобах, и выживал не силой, а хитростью, пока его не подобрал Намир аль Хали. Сводничество, воровство, крупное и мелкое, мошенничество… Но убить? Сир Шаи предпочитал делать это чужими руками.

С тех пока как хозяин уехал, дворец младшего из братьев аль Хали заметно оживился. Грата Сатара вышла из своих покоев, и на галереях и в дворцовом саду послышался женский смех.

Муж внушал Сатаре ужас. Она искренне пыталась его полюбить, но Ранмир не дал ей, ни малейшего шанса. Каждый раз, когда он смотрел на грату Сатару, в его глазах читался немой вопрос: «Как? Вы еще не беременны?!».

По дворцу в Калифасе и в разбитом вокруг него парке бегал добрый десяток мейсиров аль Хали, признанных бастардов супруга граты Сатары. Все – копия отца. Крепкие, черноглазые, заносчивые и воинственные. Сатара знала, что Ранмир грозился построить город для своих незаконнорожденных детей. Она боялась смотреть на своих придворных дам, вряд ли была среди них хоть одна, кого Ранмир не осчастливил своим особым вниманием.

В спальню жены он тоже заходил, причем с завидной регулярностью, пока Сатара, наконец, не забеременела. Последние два солнца она ходила по краю пропасти, поскольку развод с гратой из Императорского дома был невозможен, Ранмир мог в любой момент ее убить. Ему нужны были наследники, сыновья, и Сатара убей, не понимала, почему от столь щедро наделенного природой Ранмира аль Хали с легкостью беременеют все, от прачки до леди, кроме его собственной жены. Неужели дядя прав, и все дело в вырождении высокородных?

Но глядя на Ранмира, этого не скажешь. Сатара трепетала перед его несокрушимой силой. Ей казалось, что рядом, в постели, лежит гранитная скала. Или одну из статуй, украшающих Храм Пяти, сняли с постамента и приволокли в королевскую спальню, причем для этого понадобился отряд из десяти слуг.