Юг в огне

— Да, — жуя огурец, проговорил Константин. — Генерал Корнилов железный человек. В нем наше спасение. Уж он-то наведет порядочек!.. На-аведет!.. А то распустились так… — глянув на жену, запнулся он. Вера, как некстати ты здесь сидишь… Знаешь, мужские разговоры. Хочется более образно выразиться… а взглянешь на тебя, милое создание, и язык немеет.

— Ты что, хочешь, чтобы я ушла? — сердито посмотрела на него Вера.

— Боже упаси!.. — сразу послышалось несколько протестующих голосов. Что вы!.. Вы хотите нас осиротить?.. Одна-единственная дама. Какая бы без нее была скука. Как вам не стыдно, Константин Васильевич!..

— Вера Сергеевна является украшением нашего стола, — целуя ее надушенные пальцы, сказал молодой черноусый сотник.

— Сдаюсь!.. Сдаюсь!.. — смеясь, поднял руки Константин и, обернувшись к горбоносому есаулу, продолжал: — Да, Корнилов — железный человек. Я уже слышал, он требует у правительства введения смертной казни за неподчинение военачальникам. Вот я посмотрю, что теперь запоют комитетчики, — злорадно засмеялся он. — А то ведь ужас что творится… Развели бар… — прости, Верочка!.. — как это было с 249-м полком. Получили приказ о выступлении на фронт, а они, видите ли, стали его обсуждать: надо идти на фронт или не надо… Ну ясно, что на это скажет солдат: «Не хочу воевать! Хочу к жинке домой, под бок». Дурак, что ли, он подставлять лоб под пулю. А теперь их Корнилов прикрутит, заставит идти воевать… Я предлагаю, господа, выпить за генерала Корнилова.

— Я считаю, господа офицеры, — поднялся длинный, с продолговатым узким, крысиным лицом подъесаул в новеньком шоколадного цвета френче, что наш донской генерал Каледин нисколько не менее достоин, чем генерал Корнилов. Я, друзья мои, прежде хочу выпить за истинно донского казака Алексея Максимовича Каледина, в которого я верю… А генерал Корнилов, может быть, конечно, и достойный человек, но я его не знаю… За него мы выпьем потом…

— Я не возражаю, — охотно согласился Константин, чокаясь с подъесаулом. — Выпьем за генерала Корнилова и за Каледина. За старых, испытанных орлов. Ура-а!

Все поднялись и, чокаясь, закричали:

— Ура-а!

Виктор не принимал участия в выпивке. Никто его не приглашал. Не вспомнила о нем ни разу и Вера. Ей было не до него. За ней напропалую ухаживал красивый молодой сотник, и все ее внимание сейчас было уделено ему.

«Куда же все-таки делась Марина? — огорченно думал Виктор. — Где она?»

— Я думаю, господа, нас ждут еще большие события, участниками которых будем мы с вами, — жуя кусок колбасы, заговорил снова горбоносый есаул. Немало еще прольется крови…

— О какой ты крови говоришь, Чернецов? — спросил подъесаул с крысиным лицом. — Что ты под этим подразумеваешь?

— Тебе что, непонятно? Я имею в виду гражданскую войну.

— Допускать возникновения гражданской войны никак нельзя, — заявил молчавший доселе смуглолицый, с черной бородкой и в пенсне штабс-капитан. — Да это и неправдоподобно, чтобы она началась. Революция идет уже на убыль… Это можно неопровержимо доказать логическими выводами. Обычно принято революцию разделять на два этапа. Первый заключается в разрушении старого, отживающего, а второй этап — в создании нового образа жизни… Так вот, господа, первый этап затянулся слишком долго. Невероятно долго!.. Но, слава богу, он уже заканчивается. Мы теперь подошли ко второму этапу революции, и сейчас, господа, наша задача заключается в том, чтобы, засучив рукава, приступить к построению нового порядка жизни. Один великий революционер сказал: «Поспешим, друзья мои, закончить революцию. Кто делает революцию слишком медлительно, тот не пользуется ее плодами…»

— Вы, Чернышев, конечно, известный теоретик по части революционных дел, — захохотал есаул Чернецов. — Вам, как говорится, и карты в руки. А мы — люди маленькие, так сказать, вне всякой политики. Я вот, например, просто только казачий офицер. Но сердце у меня горячо бьется, сердце истинного русского патриота, и мне, конечно, далеко не безразлична судьба моей родины… И вот, уважаемый штабс-капитан, разрешите, как патриоту, спросить вас, человека осведомленного, принадлежащего к партии социалистов-революционеров, как вы мыслите создать этот, как вы выразились, «новый образ жизни?»

— Очень просто, — кратко ответил штабс-капитан Чернышев, — при помощи Учредительного собрания.

— А вы в него верите? — скептически усмехнулся есаул.

— А как же? — весь даже встрепенулся штабс-капитан.

— А я не верю, — отрезал есаул. — Да, не верю! Мы с вами, как манны небесной, ждем этого Учредительного собрания. Надеемся, что оно принесет России благоденствие, наведет порядок в стране, положит конец анархии и произволу, вызываемому темными силами революции. А эти темные силы не ждут Учредительного собрания. Они орудуют, науськивая солдат не подчиняться своим командирам, агитируют бросить фронт, подстрекают крестьян жечь помещичьи имения, натравливают рабочих устраивать саботаж и забастовки. Вот в чем все зло! Сначала надо разгромить эти темные силы революции, а потом уж устраивать Учредительное собрание…