Юг в огне

До Ростова хотя и не особенно далеко, но подступы к городу сильно укреплены. Деникинцы сюда стянули отборные казачьи и офицерские полки, много артиллерии. Кругом курсировали бронепоезда. Англичане подбросили танковые отряды.

Шестого января 11-я кавалерийская дивизия Первой Конной армии совместно с 9-й стрелковой дивизией при активной поддержке советских бронепоездов взяли Таганрог. Белогвардейцы бежали к Ростову.

* * *

Хотя до рассвета еще и далеко, но небольшое село Милость Кураки уже живет суматошной жизнью.

В маленьких оконцах нахохлившихся соломенными заснеженными крышами низких хат мерцают огни. По улицам под яростный лай собак с шумом и криком проходят конные Части. Звонко ржут кони. Скрипит морозный снег под санями и телегами обозов…

Ворошилов и Буденный остановились обогреться и отдохнуть в большой, просторной хате. Здесь шумно и весело. Вокруг жарко натопленной печки стоят, грея руки, начдивы, комбриги, военкомы, заскочившие сюда на минуту получить дальнейшие распоряжения. То и дело слышатся взрывы смеха.

— Эй, Мироненко! — кричит весело кто-то. — Что у тебя уши-то мотаются, как у лягавой? Ай, отморозил?..

— Это он их в воде размочил, — отвечает кто-то, смеясь.

Сидящих за столом над картой Ворошилова и Буденного окружила группа командиров.

— Товарищ Ворошилов, объясните, пожалуйста… — задает один вопрос.

— Товарищ Буденный, скажите… — перебивает его второй.

И Ворошилов, и Буденный терпеливо отвечают на каждый вопрос, объясняют задачи, поставленные перед той или другой частью.

На улице вдруг возникает частая ружейная стрельба. Несколько пуль с взвизгом влетают в хату. Кто-то, заскрежетав зубами, простонал.

— Ранили! — крикнул чей-то тонкий голос.

На ходу одеваясь и надевая шапки, все ринулись к дверям, столпившись у порога.

— Спокойствие, товарищи! — закричал Ворошилов. — Спокойствие!.. Без волнения!.. Выходите по одному.

Возня у порога прекратилась. Ворошилов с Буденным вышли из хаты последними. Ординарцы уже держали под уздцы разгоряченных лошадей. Кони взволнованно танцевали, косясь на крики и выстрелы.

— Ну-ну, что ты волнуешься? — похлопал по шее свою Волгу Ворошилов и, коснувшись носком левой ноги стремени, взлетел в седло. Волга ринулась по улице. Буденный на своем Казбеке догнал Ворошилова. Все остальные начдивы, комбриги и военкомы следовали за ними.

Они проехали квартал. То там, то сям по селу вспыхивала трескотня ружейной перестрелки. Серая мгла ночи светлела — начинался мутный рассвет. Где-то кричали «ура».

— В чем все-таки дело? — придерживая кобылу, спросил Ворошилов, оборачиваясь. — Ничего не пойму.

— Может быть, разрешите выяснить? — выдвигаясь из толпы командиров, спросил Прохор, который также только что приехал к Ворошилову по Делу.

— Выясните, товарищ Ермаков, — согласился Ворошилов. — Нам нет, конечно, нужды ехать всем. Мы подождем здесь… Только, прошу вас, будьте осторожны.

— Не беспокойтесь, товарищ Ворошилов, — сказал Прохор. Пришпорив коня, он помчался в темь, туда, где трещали выстрелы.

Но в селе теперь стало спокойно, выстрелы слышались уже где-то вдалеке. Выехав из села, Прохор увидел во мгле рассвета мчавшегося навстречу всадника. Он резко натянул поводья. Жеребец от неожиданности присел на задние ноги.

— Кто? — крикнул Прохор, наставляя наган в сторону неведомого всадника.

— А ты кто? — остановился и тот.

В голосе почудились знакомые нотки.

— Сазон, ты? — неуверенно спросил Прохор.

— Я, а ты кто?

Прохор засмеялся и поехал к нему.

— Что ж, Сазон, не узнаешь? А тож друг…

— О, Прохор Васильевич! — обрадовался Сазон и подскакал к Прохору. Здорово, товарищ военкомдив!

— Здравствуй! Что за стрельба?

— Беляки хотели на нас врасплох напасть. Да номер не прошел… Бросились мы на них в атаку, отогнали… Многих чертей порубали, а многих в плен позабирали… Одного я своего станичного забрал в плен… Помнишь, тогда к тебе приходил-то, Мишка Котов?.. Так вот я его, сволочугу, поймал… Ха-ха!.. Говорит, что среди пленных должны быть еще наши станичные…

— А почему сейчас-то идет стрельба?

— Да это так уж, для острастки, — засмеялся Сазон. — Так вот Котов говорит, что командиром полка у них был Максимка Свиридов… Вот гад!.. Чин у него уже войскового старшины… Ежели не убили, то, может, тоже в плен к нам попал…

— А где пленные? — спросил Прохор.

— А вон ведут, — обернувшись, указал Сазон на бредшую в утренней мгле толпу пленных, конвоируемую конармейцами.

— А ты куда направляешься?

— К товарищу Буденному послан с рапортом, — сказал Сазон.

Он уже намеревался было мчаться, но, заметив выезжавшую из села кавалькаду всадников, остановился.

— Никак, товарищ Буденный?.. — угадывал он. — Он и есть… и товарищ Ворошилов тоже…

Сопровождаемые ординарцами и адъютантами, к Прохору и Сазону подъезжали Ворошилов и Буденный.

— Так что тут происходит, товарищ Ермаков? — спросил Ворошилов.

Прохор рассказал.

— Вот участник атаки, он может вам подробнее рассказать, — указал он на Сазона.

— Я к вам с донесением, товарищ командарм, — козырнул Сазон и передал Буденному пакет.

Прочитав донесение, Буденный спросил, указывая на пленных, уныло бредших по дороге: