Юг в огне

Однажды к вечеру поезд подошел к станции Миллерово. Как и всюду, на платформе вокзала было шумно: бабы торговали пирожками, яйцами, молоком, расхаживали молодые парни с девушками. Группе смеявшихся казаков что-то рассказывал небольшого роста казачок. Все его движения и жесты Виктору показались знакомыми. Он пристально вгляделся в казачка. Сомнений не могло быть — это Сазон Меркулов. Виктор окликнул его.

Меркулов с изумлением оглянулся и, увидев Виктора, заулыбался. Придерживая шашку, подбежал к нему.

— Здорово! — протянул он руку. — Куда едешь?

— Да туда, — махнул в неопределенном направлении юноша.

— А-а, понятно, — захохотал Сазон. — Туда, стало быть, на куличкины хутора хлебать киселя… Куда же тебя черти несут?.. Ведь на станции Чертково красные стоят… Какой-то навроде Петров ими командует.

— Петров? — переспросил Виктор.

— А чего ты обрадовался-то? Ай знакомый твой?

— А чего мне радоваться? — равнодушным тоном проговорил Виктор. — Что он делает, этот Петров, в Черткове?..

— Черти его знают, — пожал плечами Сазон. — Слыхал я, будто он хочет на Новочеркасск и Ростов идти, да нас, казаков, боится… Только зря боится-то, мы его не тронем… Наше дело — сторона.

— Откуда ты все это знаешь?

— Я все знаю, — хитро сощурился Сазон. — Э, парень, — вдруг вспомнил он что-то. — А ведь твой-то брат, Прохор, никак в Каменской станице. Полк-то Атаманский там стоит. Тут ведь такие, парень, дела были: в Каменской съезд фронтовиков состоялся и советскую власть принял… Я-то хоть на съезде и не был, но все знаю, что там было, потому как от нашей сотни на нем мой друзьяк был. Вон тот с большим чубом, что с бабой стоит разговаривает да языком губу облизывает, навроде как кот, почуявший сметану… Ух, и бабник же! Весь в меня, проклятый, уродился!

— Так что же там, на съезде, было?

— Избрали Военно-революционный комитет, — сказал Сазон. — Всеми делами в нем заворачивают гвардеец Подтелков да прапорщик Кривошлыков… Да и Прохора, говорят, избрали в комитет…

— Значит, он большевик? — спросил Виктор.

— А мы все теперь большевики, — важно сказал Сазон.

— Большевики?

— Ну, ясное дело. Тут, парень, под станцией Глубокой на казаков наших наскочил было есаул Чернецов со своими офицерьями да юнкерами. Так наши казаки такого дали им чесу, что они навсегда запомнят. Почти всех порубали… А самого Чернецова зарубил Подтелков… Ты б глянул на этого Подтелкова. Ох, и казачина же боевой!..

Виктор вспомнил есаула Чернецова, когда-то бывавшего у Константина в Ростове.

— Как бы мне подробнее узнать про Прохора? — спросил он. — Может быть, я бы к нему на денек заехал…

— А зараз узнаем, — проговорил Меркулов и закричал молодому казаку, любезничавшему с женщиной. — Чикомасов, чего ты губы-то облизываешь?.. Сколь ни крутись перед своей дамочкой, все едино она ноль внимания на тебя… Вот я — это другое дело. Погляди, как она на меня нежно поглядывает-то… Ох ты, милая моя, кундюбочка!..

Казаки захохотали. Женщина, стоявшая с Чикомасовым, покраснела и отошла от него. Чикомасов сконфуженно заморгал.

— Ну и дурило же ты, Сазон, — укоризненно покачал он головой. Родила тебя маменька да радовалась: думала, из тебя человек будет, ан черт знает что получилось.

— Я-то хоть омрок человечий, а ты отброс овечий, — под хохот казаков проговорил Сазон и, засмеявшись добродушно, добавил: — Не серчай, односум, я ж шутейно. Пойди-ка сюда, дело есть.

Чикомасов нехотя подошел к Меркулову.

— Здравья желаю! — козырнул он Виктору.

— Здравствуйте! — ответил тот.

— Чикомасов, — сказал ему Сазон, — этот вольноопределяющийся — наш станичный житель, двоюродный брат Прохора Ермакова… Он вот хочет заехать к Ермакову. Как думаешь, Ермаков зараз в Каменской али нет?

— Нет, — ответил Чикомасов. — Он сейчас в Петрограде. Его на съезде фронтовиков выбрали делегатом на Всероссийский съезд Советов… Недели через две, должно, приедет…

Паровоз дал гудок отправления.

— Прощай, Меркулов! — пожал руку Сазона Виктор. — До свидания, товарищ Чикомасов.

— Прощай! — сказал Сазон. — Ты что же, Виктор, так и не сказал, куда едешь-то?

Поезд с грохотом тронулся. Виктор, стоя на ступеньках вагона, нагнулся к Меркулову, шедшему рядом с вагоном и, смеясь, шепнул:

— К Петрову еду.

— Да ну?! — изумился Сазон. — Неужто служить у него будешь?

— Может быть, — загадочно усмехнулся Виктор.

* * *

Командир красногвардейского отряда, стоявшего на станции Чертково, Петров был в своем штабе, когда ему доложили о приходе Виктора и Афанасьева.

Он велел пригласить их в свою комнату. Встретил Петров молодых людей приветливо.

— Садитесь, товарищи!

Виктор сел и с любопытством оглянул Петрова. Это был небольшого роста, розовощекий лет тридцати пяти мужчина с серыми умными глазами. Одет он был в синие галифе и офицерский шоколадного цвета френч без погон.

— Рассказывайте, молодые люди, что побудило вас ко мне прийти? спросил он, закуривая и усаживаясь напротив.

Виктору Петров понравился. Он показал ему свои документы, подробно рассказал о положении в Ростове и попросил от имени ростовской большевистской организации быстрее наступать на Ростов.