Юго-Восточная Азия и экспансия Запада в XVII – начале XVIII века

В следующем году, угрожая применением силы, Агунг заставил князя-«папу» Гири признать сюзеренитет Матарама, ав 1627 г. он напал на последнее независимое княжество Центральной Явы — Пати. Князь Пати за три года до этого отсрочил нападение, заключив с Матарамом династический брак. Но теперь пришел и его черед. Он тщетно пытался найти опору в оппозиционных кругах при Матарамском дворе и поднять восстание в северных округах Явы. Агунг лично повел войско против Пати. Защитники Пати сражались до последнего. 20 тыс. воинов Пати пало в бою. Овладев городом, разъяренный Агунг приказал перебить все мужское население, включая пангерана и его семью. В 1627 г. процесс «собирания земель» Агунгом был в основном закончен. За пределами его владений остались только Бантам, Батавия и крайний восток Явы, находившийся под контролем Бали [158, с. 216; 209, с. 42].

Государство Матарам, как оно сложилось к тому времени, при Агунге состояло из трех зон, более или менее традиционных для всех яванских крупных государств. Первая зона — Негара или Негара Агунг, ядро державы, домен сусухунана; вторая зона — Манча Негара (Внешние провинции) делилась на северные, прибрежные — Пасисиран и провинции, лежащие к западу и востоку от домена; третья зона — Бангветан (Мадура и крайний восток Явы, который был окончательно завоеван только к концу правления Агунга).

Первая зона находилась под непосредственным управлением сусухунана, во главе провинций второй зоны стояли ближайшие родственники сусухунана, во главе провинций третьей зоны — потомки старых правящих фамилий завоеванных княжеств. До и после Агунга (например, в конце XVII–XVIII в.) власть этих вассальных князей второй и третьей зоны была весьма велика, и они не раз выступали в качестве конкурентов по отношению к верховному правителю. Но при Агунге уровень централизации Матарама был гораздо выше, чем когда-нибудь прежде на Яве. При нем начало складываться государство нового для этой области типа, феодальная деспотия, подобная сложившейся примерно в это же время феодальной деспотии Прасат Тонгов в Сиаме.

Голландский историк Бернард Влекке не случайно сравнивал Агунга с Иваном Грозным [262, с. 93]. В деятельности обоих этих монархов террор против крупных феодалов играл весьма значительную роль. При Агунге все князья, номинальные главы провинций (бывших независимых княжеств), обязаны были жить только в столице и несколько раз в неделю являться на прием к сусухунану. Отсутствие на аудиенции было достаточным основанием для смертного приговора. Реальное управление Внешними провинциями осуществляли «заместители» этих принцев — присланные из центра губернаторы, люди незнатного рода. Каждый крупный феодал и чиновник получал в кормление определенное число деревень, но фискальный аппарат был отделен от других органов власти. В каждой податной единице существовали два сборщика налогов (два — для взаимного контроля), подчиненные непосредственно центру. Личная армия сусухунана, собиравшаяся на землях домена, была отделена от военных контингентов провинций, но каждый губернатор имел право вооружить только строго определенное число людей. Все административные должности были ненаследственными. Хотя, как правило, сусухунан за определенную мзду назначал на пост умершего чиновника одного из его сыновей, любой достаточно богатый человек мог перекупить эту должность. Для усиления контроля над провинциями во главе каждой группы провинций стояли два специальных комиссара с собственным контрольным аппаратом. Наконец, при Агунге был создан мощный корпус тайной полиции. Несколько тысяч ее агентов постоянно перемещались из одной местности в другую, изучая настроения населения. Они обладали огромными полномочиями, могли войти в любой дом или дворец и арестовать любого, на кого пало подозрение [106, с. 11–15; 158, с. 179–180; 263, с. 151–153; 280, с. 92–93].

Как свидетельствуют современные Агунгу голландские наблюдатели, в начале 20-х годов XVII в. различные проявления феодальной анархии в Матараме еще имели место [117, с. 22–23]. Но постепенно центральная власть сумела свести их до минимума. Государство Агунга во второй половине 20-х годов XVII в. стало мощной державой, и сусухунан начал планировать создание общеиндонезийской империи в границах средневекового Маджапахита. На пути к этой цели у него был только один серьезный противник — голландская Ост-Индская компания, так что, несмотря на кратковременный альянс в 1622–1625 гг., столкновение между Матарамом и Компанией стало неизбежным.

Восточная Индонезия в первой четверти XVII в