Юго-Восточная Азия с древнейших времен до XIII века

Эти сведения, говорящие о широкой наступательной политике Шривиджайи, перекликаются со сведениями китайских летописей, которые скрупулезно вели учет посольств из заморских стран. Третья четверть VII в. — это время стремительного сворачивания дипломатических отношений большинства стран региона с Китаем (табл. II). В 660 г. в Китай прибывает последнее посольство из Бирмы (Голошэфэнь), в 662 г. — из Малайю, в 666 г. — из Хэлина, в 666—669 гг. — из Тарумы, в 668 г. — из Лангкасуки, в 668—669 гг. — из Даньдань. Если не учитывать Тямпы и Камбоджи, с 670 по 820 г. ни одна страна Юго-Восточной Азии, кроме Шривиджайи, не посылала посольств в Китай, а в 683 г. в Шривиджайю прибыло посольство из Китая — редкая честь, которую императоры оказывали чужеземным царям [561, с.5].

Гегемония Шривиджайи в регионе проявлялась и в широком распространении ее идеологии — буддизма махаяны. Так, согласно бирманским летописям, махаяна в Бирме была введена царем Сурьявикрамой (он же Тайттаик и Тейнсун, 673—688), а если верить И Цзину, в его время (671—695) почти вся Нусантара была буддийской — Суматра, Ява, Малайя, Калимантан, Малые Зондские о-ва. Правда, по его мнению, в этих странах преобладала не собственно махаяна, а хинаянская секта сарвастивада, к которой принадлежал он сам [717, с.483]. Сарвастивада, однако, была очень близка к махаяне в догмах и пользовалась тем же языком (санскритом, а не пали, как остальные хинаянские секты). Вообще же культурное влияние Шривиджайи в эту эпоху распространялось от Мадагаскара до Южных Филиппин [483, с.17].

Шривиджайю часто представляют себе как своего рода купеческую империю. Это не совсем так. О социальном и военном Устройстве Шривиджайи китайский автор Чжао Жу-гуа сообщает следующее:

«Жители (страны) живут либо рассеянные за городом, либо на реке в плавучих домах, крытых тростником. Они не платят налогов (выделено мною. — Э.Б.). Жители страны опытны в сражениях на суше и на воде»

[486, с.60].

В Шривиджайе, однако, нет регулярной армии.

«Когда они собираются начать войну с каким-нибудь государством, они снаряжают войско такой величины, какую требуют обстоятельства. Они назначают командира. Каждый выступает на войну с собственным снаряжением и с необходимым провиантом. Они не имеют себе равных в храбрости и презрении к смерти»

[486, с.60].

Товарно-денежные отношения у этих викингов Юго-Восточной Азии не так уж и развиты:

«У них нет медных монет, нанизанных на шнур (как в Китае), они пользуются кусками серебра, нарезанными для торговых операций»

[486, с.60].

Для самих шривиджайдев драгоценные металлы были не столько средством денежного обращения, сколько средством накопления сокровищ. Сообщает Чжао Жу-гуа:

«...Здесь есть статуя Будды под названием „Гора золота и серебра“, отлитая из золота. Каждый новый царь, прежде чем взойти на трон, приказывает отлить из золота статую, представляющую его персону. Жители страны приносят золотые вазы в жертву этим (царским) статуям. На золотых статуях и золотых вазах всегда имеется надпись, предупреждающая будущее поколение, чтобы оно не расплавляло их. В этой стране, когда кто-нибудь серьезно заболевает, он раздает бедным сумму, равную своему весу в серебре. Это считается верным средством отсрочить смерть»

[561, с.10—11].

Арабский писатель IX в. Мухаммед бен Закария ар-Рази сообщает, что Махараджа (Шривиджайи) получает 200 манн золота в день. Один манн — 600 дирхемов. Махараджа «велит делать из этого золота кирпичи и бросает их в воду, и этот пруд служит ему сокровищницей» [561, с.67].

В то же время столица Забага была крупнейшим торговым центром Юго-Восточной Азии. В «Книге чудес» Индий говорится: