Юго-Восточная Азия с древнейших времен до XIII века

«Законы страны не предусматривают тюрем. Обвиняемый постится и соблюдает воздержание три дня. Потом раскаляют докрасна топор, и он должен пронести его семь шагов. Или бросают в кипящую воду золотое кольцо или яйца, и он должен их вынуть. Если он виновен, рука будет обожжена, а если не виновен — останется целой. Также держат во рвах у городских стен крокодилов. А за воротами есть помещение для диких зверей. Обвиняемых бросают к диким зверям или крокодилам. Если дикие звери или крокодилы не тронут их, они считаются невиновными. По истечении трех дней их отпускают на свободу»

[769, с.268].

Таким образом, в Бапноме III в. господствовало обычное право с присущим ему институтом ордалий (божьего суда).

Политическая история Бапнома в конце III — первой половине IV в. в настоящее время представляет собою сплошное белое пятно. С 287 по 357 г. в Китай не прибыло ни одно посольство из Бапнома. Единственное, что можно сказать об этом отрезке в 70 лет, это то, что династия, основанная Фань Сюнем, третья династия Бапнома за это время, тоже успела сойти со сцены и посольство в 357 г. направил ко двору императора Муди новый царь, возможно, основатель четвертой династии Бапнома, носивший имя (или титул) Чандана, которое, как уже говорилось, связывало его с кушано-скифскими правителями Индии⁶.

Как предполагает Жорж Седес, смена правящей династии Бапнома в середине IV в. была одним из результатов крупномасштабных событий, которые происходили в это время на Индийском субконтиненте. Здесь в это время набирала силу новая великая держава — империя Гуптов. В результате завоеваний царей Чандрагупты I (320—340) и Самудрагупты II (340—380) многие цари лишились своих владений. В их числе было и государство Мурунда, в III в. поддерживавшее активные отношения с Бапномом. «В 357 г., — пишет Ж.Седес, — при великом императоре Самудрагупте вся Северная Индия подчинялась династии Гупта. Скифские завоеватели были изгнаны. Возможно, одна из ветвей Кушанского рода, изгнанная с берегов Ганга, отправилась на поиски удачи за Бенгальский залив в страну Золота (Суварнабхуми или Хриса), которая всегда была открыта для авантюристов из Индии» [521, с.46].

Приглашение заморского вождя на трон не было чем-то экстраординарным в раннеклассовых обществах. Хроники средневековых государств Африки и Азии буквально пестрят «варяжскими легендами», некоторые из которых отражают вполне реальные, поддающиеся проверке исторические факты. В некоторых случаях древние государства приглашали царей со стороны, так же как Новгородская республика приглашала на княжение то тех, то иных князей, чтобы они ведали вопросами обороны, не вмешиваясь во внутренние дела страны, за которые отвечали совет старейшин и народное собрание. В некоторых случаях князя с дружиной приглашала одна из фракций правящей верхушки, которая иначе не могла одолеть своих соперников⁷. Во всех случаях приглашение царя со стороны оформлялось особым договором и присягой, но от этих документов мало что сохранилось. Монархически настроенные летописцы тщательно вытравляли из истории все упоминания о договорном начале власти царствующих династий.

В результате каких именно катаклизмов к власти в Бапноме пришел Чандана, мы, скорее всего, никогда не узнаем. Немного известно и о приходе к власти через несколько десятилетий, на рубеже IV—V вв., еще одного иноземца, тезки первооснователя государства Бапном. Согласно сообщению китайской летописи «Лян шу»:

«Цзяо Чжэн-ю (Каундинья II.— Э.Б.) был брахманом из Индии. Однажды божественный голос сказал ему: «Ты должен править Фунанью». Каундинья возрадовался всем сердцем и отправился на юг, в Паньпань. (Затем) народ Фунани узнал его. Все царство преисполнилось радостью, народ явился к нему и избрал его царем. Он изменил все законы и привел их в соответствие с обычаями Индии»

[769, с.269].