Юго-Восточная Азия с древнейших времен до XIII века

Паньпань — северная часть Малаккского п-ова здесь фигурирует как некая отдельная территория и в то же время как часть Фунани (Бапнома). Это, видимо, соответствует действительности. Завоеванное Фань Ши-манем полуостровное государство Дуньсунь, которому тот, видимо, и дал название Паньпань, на рубеже IV—V вв. еще не посылало самостоятельных посольств в Китай. В то же время, контролируя путь через перешеек между двумя океанами, государство Паньпань, конечно, получало от этого огромные доходы, и его экономическая мощь всегда обеспечивала ему особое положение внутри империи.

В китайских сообщениях, относящихся к несколько более позднему времени, упоминается большое число брахманов и монахов, которые живут в стране Паньпань. Логично допустить, что и полувеком раньше Паньпань было не только центром торговли, но и важным идеологическим центром, где была подготовлена реформа Бапномского государства, которую китайские источники приписывают Каундинье II.

Могущественный царь Каундинья II не считал нужным направлять посольства в Китай, ослабевший в борьбе с северными кочевниками. Положение меняется при его преемнике, имя которого в китайской традиции звучит как Шили Тобамо (Шри Индраварман или Шрестхаварман). За небольшой промежуток времени между 434—438 гг. он направил к китайскому двору три посольства. Очевидно, этот царь ответил отказом на предложение Фань Ян Мая II, царя Тямпы, вступить в военный союз против Китая. Ему было не до внешних войн. В начале 430-х годов стала распадаться его собственная империя. Между 424 и 453 гг. ко двору императора Вэнь-ди прибыло первое посольство из государства Паньпань, в 435 г. — первое посольство из Даньдань, занимавшего южную часть Малаккского п-ова. Посольства из страны Паньпань зарегистрированы в китайских летописях еще под 455 г. и в промежутке между 457 и 464 гг.

При преемнике Шили Тобамо Джайявармане Каундинье, к имени которого иногда добавляют эпитет Великий, оба эти государства, видимо, были возвращены под власть Бапнома. Прекращаются посольства в Китай не только из этих стран, но и из государств Индонезии (см. табл.II). Между 466 и 502 гг. ни одна страна Юго-Восточной Азии, кроме Бапнома и Тямпы, не прислала посольств к китайскому двору. Возможно, они этого не делали из боязни мощного флота Бапнома, который мог нанести немалый ущерб любой приморской стране, отказавшейся признать хотя бы номинальное верховенство Джайявармана.

Тон, в котором китайские летописи в это время говорят о Бапноме, кардинально меняется. Если в III в. Кан Тай писал о жителях Бапнома, что «характера они простого, не отличаются хитростью» 1769, с.268], то летописец конца V в. дает им иную характеристику:

«Народ Фунани зловреден и хитер. Они захватывают силой жителей соседних городов, которые не признают себя их вассалами, и превращают их в рабов»

[465, с 29].

Великодержавной политике Джайявармана соответствовало развитие при нем культа Махешвары — Шивы-царя. В центре этого культа стояло почитание божественной линги, которая служила связующим звеном между Шивой и царем. Храм линги всегда стоял на горе (натуральной или искусственной), так как Шива в числе прочих титулов носил титул царь Горы. Как сообщил посетивший Бапном в 80-х годах V в. индийский монах Нагасена:

«Махешвара постоянно заставляет сверхъестественную силу спускаться на гору Мотан. Он (Махешвара) распространяет добро в мире, и его благое влияние действует на все живущее. Все цари пользуются его милостями, и весь народ спокоен. И по причине того, что эти милости даруются, его (Джайявармана) подданные обладают покорным характером»

[665, с.28].

В то же время буддизм, распространившийся в Бапноме в более раннее время, еще прочно удерживал свои позиции. Для сравнительно молодой буддийской церкви Китая Бапном наряду с Индией был землей древнего благочестия, откуда приглашали наиболее квалифицированных вероучителей. Так, в 506 г. ко двору императора У-ди прибыл монах Сангхапала (460—524), уроженец Бапнома, полиглот, в совершенстве знавший много языков. По поручению У-ди он 16 лет работал над переводом священных буддийских книг. Среди мест, где он занимался переводами, привлекает внимание учреждение Нань-чуан (Бюро по делам Фунани) [560, с. 130]. Другой видный теоретик буддизма из Бапнома, монах Мандрасена, прибыл в столицу династии Лян в 503 г. Некоторое "время он сотрудничал с Сангхапалой в области перевода, но позже отошел от этой работы, так как не смог во всех тонкостях овладеть религиозно-философской терминологией китайского языка [465, с. 131].