Читаем Юлий Цезарь полностью

От тела и носилок отойдите.

Второй гражданин

Место Антонию, благородному Антонию!

Антоний

Так не теснитесь. Расступитесь шире.

Все

Назад! Назад! Раздайтесь!

Антоний

Коль слезы есть у вас, готовьтесь плакать.

Вы эту тогу знаете; я помню,

Как Цезарь в первый раз ее надел:

То было летним вечером, в палатке,

В тот день, когда он нервиев разбил.

Смотрите! След кинжала — это Кассий;

Сюда удар нанес завистник Каска,

А вот сюда любимый Брут разил:

Когда ж извлек он свой кинжал проклятый,

То вслед за ним кровь Цезаря метнулась,

Как будто из дверей, чтоб убедиться —

Не Брут ли так жестоко постучался.

Ведь Брут всегда был Цезарев любимец,

О боги, Цезарь так любил его!

То был удар из всех ударов злейший:

Когда увидел он, что Брут разит,

Неблагодарность больше, чем оружье,

Его сразила; мощный дух смутился,

И вот, лицо свое закрывши тогой,

Перед подножьем статуи Помпея,

Где кровь лилась, великий Цезарь пал.

Сограждане, какое то паденье!

И я и вы, мы все поверглись ниц,

Кровавая ж измена торжествует.

Вы плачете; я вижу, что вы все

Растроганы: то слезы состраданья.

Вы плачете, увидевши раненья

На тоге Цезаря? Сюда взгляните,

Вот Цезарь сам, убийцами сраженный.

Первый гражданин

О скорбный вид!

Второй гражданин

О благородный Цезарь!

Третий гражданин

Злосчастный день!

Четвертый гражданин

Предатели, убийцы!

Первый гражданин

О зрелище кровавое!

Второй гражданин

Мы отомстим!

Все

Месть! Восстанем! Найти их! Сжечь! Убить!

Пусть ни один предатель не спасется.

Антоний

Сограждане, постойте.

Первый гражданин

Молчанье! Марк Антоний говорит.

Второй гражданин

Мы слушаем его, мы пойдем за ним, мы умрем с ним.

Антоний

Друзья мои, я вовсе не хочу,

Чтоб хлынул вдруг мятеж потоком бурным.

Свершившие убийство благородны;

Увы, мне неизвестны побужденья

Их личные, они мудры и честны

И сами все вам могут объяснить.

Я не хочу вас отвратить от них.

Я не оратор, Брут в речах искусней;

Я человек открытый и прямой

И друга чтил; то зная, разрешили

Мне говорить на людях здесь о нем.

Нет у меня заслуг и остроумья,

Ораторских приемов, красноречья,

Чтоб кровь людей зажечь. Я говорю

Здесь прямо то, что вам самим известно:

Вот раны Цезаря — уста немые,

И я прошу их — пусть вместо меня

Они заговорят. Но будь я Брутом,

А Брут Антонием, тогда б Антоний

Воспламенил ваш дух и дал язык

Всем ранам Цезаря, чтоб, их услышав,

И камни Рима, возмутясь, восстали.

Все

Восстанем мы!

Первый гражданин

Сожжем дотла дом Брута!

Третий гражданин

Скорее заговорщиков ловите!

Антоний

Внемлите мне, сограждане, внемлите!

Все

Молчанье, эй! Антоний говорит.

Антоний

Друзья, восстали вы, еще не зная,

Чем Цезарь заслужил любовь такую.

Увы, не знаете; я вам открою;

Забыли вы о завещанье.

Все

Он прав: узнать нам надо завещанье.

Антоний

Вот завещанье с Цезаря печатью.

Он римлянину каждому дает,

На каждого по семьдесят пять драхм.

Второй гражданин

О, благородный Цезарь! Месть за смерть!

Третий гражданин

О, Цезарь царственный!

Антоний

Дослушайте меня!

Все

Молчанье, эй!

Антоний

Он завещал вам все свои сады,

Беседки и плодовые деревья

Вдоль Тибра, вам и всем потомкам вашим

На веки вечные для развлечений,

Чтоб там вы отдыхали и гуляли.

Таков был Цезарь! Где найти другого?

Первый гражданин

Нет, никогда. Скорей, скорей идемте!

Мы прах его сожжем в священном месте

И подожжем предателей дома.

Берите тело.

Второй гражданин

Огня добудьте.

Третий гражданин

Скамьи ломайте.

Четвертый гражданин

Скамьи выламывайте, окна, все!

Граждане уходят с телом.

Антоний

Я на ноги тебя поставил, смута!

Иди любым путем.

Входит слуга.

Ну как дела?

Слуга

Октавий прибыл в Рим, мой господин.

Антоний

Где ж он?

Слуга

С Лепидом вместе в Цезаревом доме.

Антоний

Сейчас отправлюсь я туда к нему.

Он прибыл кстати. Весела Фортуна

И потому ни в чем нам не откажет.

Слуга

Я слышал, он сказал, что Брут и Кассий

Промчались бешено в ворота Рима.

Антоний

Пронюхали, наверно, что народ

Я подстрекнул. К Октавию идем.

Уходят.

<p>СЦЕНА 3</p>

Улица.

Входит поэт Цинна.

Цинна

Мне снилось, что я с Цезарем пирую.

Предчувствия гнетут воображенье;

Я не хотел из дома выходить,

Но что-то тянет прочь.

Входят граждане.

Первый гражданин

Как твое имя?

Второй гражданин

Куда идешь?

Третий гражданин

Где ты живешь?

Четвертый гражданин

Женат ты или холост?

Второй гражданин

Отвечай всем прямо.

Первый гражданин

Да, и коротко.

Четвертый гражданин

Да, и толково.

Третий гражданин

Да, и правдиво, это будет лучше для тебя.

Цинна

Как мое имя? Куда я иду? Где я живу? Женат я или холост? Ответить всем прямо, коротко, толково и правдиво. Говоря толково, я холостяк.

Второй гражданин

Это все равно что сказать: все женатые глупцы. Ты мне за это еще ответишь. Отвечай прямо.

Цинна

Прямо — я шел на похороны Цезаря.

Первый гражданин

Как друг или враг?

Цинна

Как друг.

Второй гражданин

Вот это прямой ответ.

Четвертый гражданин

Где живешь, — коротко.

Цинна

Коротко — я живу у Капитолия.

Третий гражданин

Как зовут тебя, — правдиво.

Цинна

Правдиво — меня зовут Цинна.

Первый гражданин

Рвите его на клочки: он заговорщик.

Цинна

Я поэт Цинна! Я поэт Цинна!

Четвертый гражданин

Рвите его за плохие стихи, рвите его за плохие стихи!

Цинна

Я не заговорщик Цинна.

Второй гражданин
Перейти на страницу:

Похожие книги

Общежитие
Общежитие

"Хроника времён неразумного социализма" – так автор обозначил жанр двух книг "Муравейник Russia". В книгах рассказывается о жизни провинциальной России. Даже московские главы прежде всего о лимитчиках, так и не прижившихся в Москве. Общежитие, барак, движущийся железнодорожный вагон, забегаловка – не только фон, место действия, но и смыслообразующие метафоры неразумно устроенной жизни. В книгах десятки, если не сотни персонажей, и каждый имеет свой характер, своё лицо. Две части хроник – "Общежитие" и "Парус" – два смысловых центра: обывательское болото и движение жизни вопреки всему.Содержит нецензурную брань.

Владимир Макарович Шапко , Владимир Петрович Фролов , Владимир Яковлевич Зазубрин

Драматургия / Малые литературные формы прозы: рассказы, эссе, новеллы, феерия / Советская классическая проза / Самиздат, сетевая литература / Роман