Все равно, у него то же имя — Цинна; вырвать это имя из его сердца и разделаться с ним.
Рвите его! Рвите его! Живей, головни, эй! Головни. К дому Брута и к дому Кассия. Жгите все. Одни к дому Деция, другие к дому Каски, третьи к дому Лигария. Живей, идем!
АКТ IV
Погибнут все, отмеченные нами.
И брат твой в их числе. Лепид, согласен?
Согласен.
Так отметь его, Антоний.
Но при условии, что жить не будет
И Публий, сын твоей сестры,20 Антоний.
Умрет и он; ему знак смерти ставлю.
В дом Цезаря иди теперь, Лепид,
За завещанием, и мы решим,
Как сократить расходы из наследства.
А сами вы где будете? Иль здесь, иль в Капитолии?
Здесь или в Капитолии.
Вот жалкий, недостойный человек.
Ему бы на посылках быть, а он,
Когда мы натрое разделим мир,
Получит третью часть?
Считая так,
Ты допустил, чтоб он голосовал.
Когда решалось, кто достоин смерти
И попадет в проскрипционный список.
Годами старше я, чем ты, Октавий.
Мы почести возложим на него,
Чтоб с нас самих снять этот груз позорный,
И он пойдет, как с золотом осел,
Потея и кряхтя под тяжкой ношей,
Куда мы поведем или погоним;
Когда ж он нам сокровища доставит,
Мы снимем их, его ж погоним прочь.
Пусть, как осел, он хлопает ушами,
На выгоне пасясь.
Так можно сделать,
Но он испытанный и храбрый воин.
Как и мой конь, Октавий, и за это
Ему я обеспечиваю корм;
Его я тоже обучил сражаться,
Сворачивать, и мчаться, и стоять,
Его движеньями я управляю.
Примерно так же нужно и Лепида
Учить, и направлять, и понукать.
Безмозглый человек, он ум питает
Отбросами чужими, подражаньем
И старые обноски с плеч чужих
Берет за образец. О нем довольно,
Он лишь орудье. А теперь, Октавий,
Поговорим о главном: Брут и Кассий
Собрали войско, соберем и мы;
Поэтому союз наш закрепим,
Сплотим друзей, приложим все усилья.
Давай немедленно вдвоем обсудим,
Как лучше козни скрытые открыть
И явные опасности рассеять.
Согласен я. Ведь мы с тобой в облаве
И в окруженье лающих врагов;
Боюсь, у многих скрыта под улыбкой
Тьма козней злых.
СЦЕНА 2
Стой!
Скажи пароль. И стой!
Ну как, Луцилий! Далеко ли Кассий?
Он близко, и уже явился Пиндар,
Чтоб передать тебе его привет.
Он шлет привет мне. — Господин твой, Пиндар,
Сам в раздраженье или чрез других
Дал веский повод мне для сожаленья
О сделанном; но, если он прибудет,
Все разъяснится.
Я не сомневаюсь,
Он явится к тебе таким, как был,
Исполнен и вниманья и почтенья.
Не сомневаюсь в том. — Скажи, Луцилий,
Какой прием оказан был тебе?
С почетом и любезностью, как должно,
Но не с таким доверчивым радушьем
И дружеским свободным обращеньем,
Как раньше то бывало.
Это значит,
Что пылкий друг остыл; заметь, Луцилий,
Когда любовь пресыщена и тает,
То внешний церемониал ей нужен.
Уверток нет в прямой и честной вере;
А человек пустой, как конь строптивый,
Выказывает стать свою и прыть,
Но, получив удар кровавых шпор,
Вдруг никнет и, не выдержавши пробы,
Как кляча, падает. Ведет он войско?
Заночевать они хотели в Сардах;
Часть большая, вся конница сюда
Прибудет с Кассием.
Чу! Вот и он.
Идем к нему навстречу.
Эй, стой!
Стой, эй! Отдать приказ!
Стой!
Стой!
Стой!
Мой брат, как ты несправедлив ко мне.
О боги! Я ль несправедлив к врагам?
Могу ль я быть несправедливым к брату?
Спокойствие твое зловеще, Брут,
И если только…
Успокойся, Кассий.
Спокойно скажешь все, тебя я знаю.
Но здесь, перед глазами наших войск,
Не будем ссориться, — им нужно видеть
Лишь знаки нашей дружбы. Отведи их,
Потом в моей палатке все упреки
Мне выскажешь открыто, Кассий.
Пиндар,
Скажи начальникам, чтоб отвели
Свои отряды дальше.
Луцилий, сделай то же. Пусть никто
Не входит к нам во время совещанья.
У входа встанут Луций и Титиний.
СЦЕНА 3
Ты оскорбил меня тем, что запятнан
И осужден тобою Люций Пелла
За взяточничество и поборы с Сард,
А все мои ходатайства о нем
Отвергнуты, хотя его я знаю.
Ты оскорбил себя, прося о нем.
В такое время, как сейчас, нельзя
Наказывать за мелкие проступки.
И про тебя ведь, Кассий, говорят,
Что будто бы ты на руку нечист
И недостойных званьем облекаешь
За золото.
Я на руку нечист!
Не будь ты Брутом, то, клянусь богами,
Такая речь была б твоей последней.
А имя Кассия порок прикрыло,
И наказанье головой поникло.
Наказанье!
Припомни март и мартовские иды:
Иль Цезарь пал не ради правосудья?
Иль негодяями он был сражен
Несправедливо? Разве кто из нас,