Юлий Цезарь. Полководец, император, легенда

Цезарь женился на Корнелии в возрасте шестнадцати лет, но едва ли это был его первый сексуальный опыт, в отличие от его невесты. Для обрученной девушки было принято жить в доме своего будущего мужа, до тех пор пока возраст не позволял им пожениться, поэтому Коссутия (которую Цезарь бросил ради Корнелии) вполне могла прожить в семье Цезаря один-два года. С другой стороны, добрачные половые связи между будущими супругами строго осуждались; к тому же Коссутия скорее всего была на несколько лет младше Цезаря. Вместе с тем не следует забывать, что римляне принимали рабство как нормальную часть жизни и что в любом аристократическом доме имелось множество рабов, которые в буквальном смысле были собственностью хозяев. Домашних рабов часто подбирали за их внешность, так как они постоянно находились на виду у хозяев и их гостей. Красивые домашние рабы дорого стоили на торгах. Если молодая рабыня или раб привлекали внимание хозяина, у них не было законного права на защиту, так как они являлись собственностью, а не человеческими существами. Римские аристократы регулярно использовали рабов для плотских утех, и это считалось настолько обычным делом, что не требовало каких-либо комментариев. Катон-старший, защитник старинных добродетелей, регулярно спал с молодой рабыней после смерти своей жены. Во время гражданской войны Марк Лициний Красс бежал в Испанию, где получил убежище от одного из клиентов своего отца. Он жил в пещере, страшась агентов Мария, а щедрый хозяин регулярно посылал ему еду и напитки, но вскоре решил, что такого гостеприимства недостаточно, с учетом возраста его «гостя», которому было около тридцати лет. Он послал двух миловидных рабынь жить в пещере вместе с Крассом и заботиться о естественных надобностях энергичного молодого человека. Некий римский историк через несколько десятилетий повстречал одну из этих рабынь, которая даже в старости сохранила воспоминания о сожительстве с Крассом. Рабы не имели выбора в подобных вопросах, так как хозяин мог прибегнуть к насилию или продать их по своей прихоти. Несомненно, некоторые рабыни с радостью принимали ласки своего хозяина или его сыновей в надежде добиться более привилегированного положения. Это была опасная надежда, поскольку они могли навлечь на себя ревность других рабынь, а также супруги хозяина, если он был женат. По всей вероятности, первый сексуальный опыт Цезаря был приобретен среди рабынь, служивших его семье. Как и многие юноши его возраста, он также мог посещать дешевые и дорогие бордели, которыми Рим изобиловал в те дни, поскольку это опять-таки считалось нормальным и приемлемым. Можно заметить нотку недоверия в словах Цезаря о том, что германские варвары «считали чрезвычайно постыдным иметь плотское знание женщины до того, как им исполняется 20 лет», в его «Записках о Галльской войне» [13].

УЧЕНИК И ПИРАТЫ

Вскоре после падения Митилены Цезарь был прикомандирован к штабу губернатора Киликии Публия Сервилия Исаврика, который воевал главным образом с пиратами, наводнившими этот регион. Однако в 78 году весть о смерти Суллы достигла восточных провинций и побудила Цезаря к возвращению в Рим. Вечный город снова столкнулся с угрозой гражданской войны, когда консул Марк Эмилий Лепид вступил в конфликт с сенатским большинством. Вскоре Лепид начал собирать армию, чтобы захватить власть силой, как это делали до него Сулла, Цинна и Марий. По словам Светония, Цезарь подумывал о том, чтобы присоединиться к мятежникам, и якобы даже получал лестные предложения от Лепида, но отказался примкнуть к нему, усомнившись в способностях и честолюбии консула. Возможно, это одна из ряда историй, выдуманных впоследствии под предлогом того, что Цезарь всегда замышлял устроить переворот. Но сама по себе такая ситуация вполне могла иметь место в действительности. Цезарь пострадал от Суллы, и, хотя ему удалось избежать казни и получить прощение, у него не было оснований испытывать теплые чувства к сенату, заполоненному сторонниками диктатора. Следует помнить, что он вырос в те годы, когда Рим трижды штурмовали легионы, возглавляемые честолюбивыми сенаторами. Существовала реальная возможность, что это может произойти снова, и в таком случае лучше было оказаться на стороне победителей, поэтому Цезарь просто взвешивал возможную выгоду от объединения с Лепидом [14].