- Юлия Николаевна

– Апельсина хочешь? – спросил Самохин у Ракитина. – Могу очистить.

– Не надо, не хочу, – мотнул головой Ракитин и тут же скривился от боли.

Самохин снял мешок с плеча и поставил его между ног. Отвинтил крышку с термоса и плеснул туда из колбы.

– Тогда чайку. Полегчает…

Он протянул крышку Ракитину. Тот взял ее обеими руками – его била крупная дрожь. Поэтому удержать крышку одной рукой он был просто не в состоянии. Ракитин сделал несколько глотков. Зубы его лязгнули об алюминиевый край.
Врач скорой помощи бросил на него выразительный взгляд.

– У вас озноб. Голова кружится? Придется поехать с нами. Швы – обязательно.

– Швы так швы, – ответил равнодушно Ракитин. – А второй что? Жив?

– Жив, – врач затянул узел, закрепляя повязку. – Травмы тяжелые, но с жизнью, по крайней мере, вполне совместимые.

– Жаль, – усмехнулся Ракитин, сделал последний глоток и протянул крышку Самохину. – Спасибо за чай.

Самохин взял ее и плеснул очередную порцию. Протянул врачу, но тот отрицательно покачал головой. Тогда Самохин принялся за чай сам.

***

Ракитин не шевелился – он отстраненно наблюдал за действиями оперативной бригады.
Контуры тел уже были обведены мелом, возле каждой из стреляных гильз стояло по картонке с порядковым номером. Щелкала фотографическая вспышка, превращая фигуры следователей в мертвенные гипсовые слепки.
Внезапно фургон, стоящий у обочины, вздрогнул, затарахтел и сдал назад. Он остановился около двух человеческих тел, лежащих рядом на асфальте. Хлопнула дверь, и на землю спрыгнул водитель фургона. Натягивая на руки промасленные голицы, он подошел к задней двери и распахнул обе створки. Кряхтя, забрался внутрь.
Два милиционера подхватили дезертира и, ухнув, забросили его на громыхнувший деревянный пол. Водитель взял труп за плечи и заволок его внутрь. Вторым пошел Лунин.
Водитель спрыгнул на землю, захлопнул створки и с металлическим щелчком накинул засов.
Ракитин вздрогнул, заставив себя отвернуться от фургона с почти физическим усилием.

– Вот тебе и лейтенант Лунин, – пробормотал он. – «Навылет»… Будто в воду парень глядел…

Самохин с шумом допил чай до дна. Затем встряхнул в воздухе крышкой, с которой сорвалось несколько капель. Наворачивая крышку на термос, он спросил:

– Ты о чем это, капитан?

– Да так, – ответил Ракитин, – ни о чем.