Юми и укротитель кошмаров

К сожалению, нижний камень быстро исчез и вся конструкция растаяла в клубах черного дыма. Юми откинулась назад и тяжело вздохнула, словно помянув каменную башенку. Вам такие вздохи должны быть знакомы – с ними провожают разбитые мечты.

Художник сочувственно посмотрел на Юми. Ему были не в диковинку эмоции, отразившиеся на ее лице. Он и подумать не мог, что однажды встретит человека, которому не чужды такие чувства.

«Когда-то и у меня была эта страсть», – сказал он себе.

Художник вдруг увидел все в ином свете и задумался, что еще общего у них с Юми. Ее волнение… Не такое ли он испытывал всякий раз, когда боялся сделать что-то неправильно, не оправдать ожиданий?

Одиночество даже в компании. Стыд и его непременные спутники: тихие голоса, твердящие, что ты не достоин ни внимания, ни любви.

Он понимал. Он понимал все, даже не прикасаясь к ней.

Юми посмотрела на Художника, и тот неловко рассыпал камни, которые складывал.

– Самый тяжелый – вниз, – посоветовала Юми. – Необязательно самый большой.

Художник кивнул, надеясь, что Юми не заметила, как он на нее глазел. Начав очередную попытку, задумался, каково ей было всю прошедшую неделю. Вместо того чтобы заниматься любимым делом – складывать каменные башни, – Юми была вынуждена учить его. А если они оба не получали удовольствия, тогда все еще печальнее.

Он попытался посмотреть на камни ее глазами, но результат вышел плачевнее, чем прежде. Художник почувствовал, что теряет достигнутое. Он не обладал способностью Юми легко анализировать, быстро находить подходящее место для каждого камня и представлять общую картину. Поэтому вернулся к сложению плоских камней.

Юми покачала головой:

– Нужно научиться определять центр тяжести не только отдельных камней, но и всей башни. А ты ослабляешь балансировку, вместо того чтобы корректировать ее, подкладывая новые камни.

– Я… – Художник скомкал ответ, заметив, что снаружи собираются люди.

Он взглянул на Юми. Та нахмурилась. Лиюнь не должна была пускать сюда горожан – Художнику нужно спокойно упражняться. Зачем это?..

Люди собирались не из-за него. Что-то случилось. Он слышал шум. Волнение.

– Наверное, нас это не касается, – сказала Юми, но без уверенности.

Художник поднялся на ноги, не сразу распрямившись после долгой работы в одной позе. Подошел к ограде. Чхэюн и Хванчжи тоже были озабочены внезапным появлением горожан. Кажется, прибыла какая-то повозка? Действительно, приближался большой фургон, больше, чем кибитка Юми, влекомый летучими устройствами, созданными из духов.

Художник рассеянно пошел к краю ритуальной площадки и заметил, что Лиюнь куда-то подевалась. Служанки взвизгнули от неожиданности и бросились к нему с веерами, чтобы прикрыть от толпы. Он был одет, но в данный момент не планировалось, что он предстанет перед зрителями, поэтому женщины были обязаны его закрыть.

– Не уходи с площадки. – Юми против воли потянулась за ним. – Художник, нам нельзя уходить!

Но ему были знакомы такие толпы. Они всегда собирались на месте происшествия. На месте появления кошмара. Он отмахнулся от вееров, а когда служанки не отступились, с силой оттолкнул их, после чего они отстали. Толпа раздавалась перед ним, перешептываясь, пока он не приблизился к источнику переполоха.

К счастью, никого не убили. В кибитке приехали несколько усатых и бородатых мужчин в белых одеждах. Их особо выделяли причудливые шапки – короткие спереди, высокие сзади, похожие на… маленькие стулья. А по бокам у них были крылышки.

– Мудрецы, – объяснила Юми, подойдя к Художнику, и прикрыла рот ладонью. – Из Торио. Из университета. Я всегда мечтала их увидеть.

– …о вашем отчаянном положении донеслись до самого Торио, – вещал старший мудрец. – Поэтому мы принесли вам наше благословение.

Он обращался к тучному городскому старосте, хотя слова, безусловно, предназначались для всех горожан. Староста поклонился мудрецам, а затем еще раз, на случай, если первого оказалось недостаточно.

– О глубокоуважаемые мудрецы, – произнес он высочайшим стилем и со всей возможной пышностью, – добро пожаловать в наш скромный городок.

Художник нахмурился. Подобным образом изъяснялись персонажи исторических сериалов, обращаясь к правителю. Нетрудно было догадаться, как высоко здесь ценили мудрецов.

Позади четверки мудрецов группа более молодых мужчин в похожих черных шапочках, только поменьше, распахнула задние двери повозки и потащила наружу груз. Это была металлическая конструкция размером с платяной шкаф, с множеством торчащих длинных прутьев. Она смахивала бы на паука, отрасти тот несколько десятков лишних конечностей.

– Ваш город, – произнес самый высокий из мудрецов, – пострадал от прискорбного порока нашей системы. Достопочтенная (высоким стилем) йоки-хидзё, – он поклонился Художнику, – безусловно, занимает особое место в наших традициях. Тем не менее людские возможности ограниченны, и крайне ненадежно полагаться на них для удовлетворения всех нужд нашего общества. С благословения ее величества в Институте механических решений мы придумали решение этой проблемы.