Юмористическое фэнтези

— У меня осталась только одна проблема, — сказал он. — Олаф. Бедняга остался на Бермудах и все еще пытается найти кого-нибудь, кто подскажет ему дорогу в Константинополь. Как бы я хотел ему помочь!

— Нет ничего проще, сэр, — сказал мэр. — Константинополь всего в пятидесяти милях к югу от Бермуд.

— Что? — изумился Алекс. — Не может быть, ты сошел с ума. Там же королевство Натчалу.

— Было, — кивнул мэр. — Оно было там еще месяц назад. Но тамошняя королева — похотливая девка, извиняюсь за выражение, мадам. Жизнь ей казалась скучной до тех пор, пока какой-то торговец не продал ей книги, в которых упоминается… э-э-э… — мэр деликатно кашлянул, — леди по имени Феодора.[184] Они там еще реорганизуются, но, думаю, скоро закончат…

Алекс пулей сорвался с места. Он свернул за угол дворца, и лучи заходящего солнца ударили ему в глаза. Солнце золотило шлем и кольчугу Олафа Курносого, который, опершись на меч, неотрывно смотрел в море.

— Олаф! — крикнул Алекс.

Хока-викинг медленно повернулся в сторону человека. В лучах заката его физиономия, украшенная длинными светлыми усами, выражала неподдельную варяжскую решимость.

Джон Морресси ЗЕРКАЛА МОГГРОППЛЕ [185] Перевод В. Двинина

I

Кедригерн, бледный, с налитыми кровью глазами, цеп ляясь за стену, выполз из своего кабинета и трясущимися руками захлопнул за собой дверь. До комнатки, в которой подавали завтрак, он добирался так осторожно, словно был сделан из стекла; задержавшись на пороге омытой солнцем столовой, колдун вздохнул и громко сглотнул. Прищурившись и заслонив козырьком ладони глаза, он медленно вошел.

Принцесса уже сидела за столом. В мягком зеленом халате она выглядела, как никогда, свежей и очаровательной, особенно с распущенными, струящимися по плечам длинными черными волосами. Кедригерн, однако, не заметил прелести жены. Этим утром сама Венера едва ли произвела бы на него впечатление.

— Бибип? — вежливо спросила Принцесса.

— Спасибо, ужасно, — ответил Кедригерн, осторожно опускаясь в кресло напротив нее.

— Бибип, — заявила она с самодовольной улыбкой.

— Нет, это не послужит мне на пользу, дорогая, и нехорошо с твоей стороны говорить так. В данном случае у меня не было выбора, — сказал Кедригерн болезненным голосом. Он прислушался к угрожающему бурчанию в своем желудке, еще раз сглотнул и продолжил: — Я в курсе, какую дрянь варит лесная ведьма, и разбавлял напиток, насколько позволяли приличия. Но она все подливала и подливала мне в кубок.

— Бибип.

— Ты не знаешь Бесс, дорогая. У старушки добрая душа, но она принимает слишком близко к сердцу, если ты откажешься выпить в ее хибарке, так что я не осмелился рискнуть оскорбить бабулю. — С губ Кедригерна сорвался скорбный дрожащий вздох. — Вот уж не знаю, как она остается жива и здорова, поглощая это зелье. Желудок у нее, должно быть, облицован гранитом. Я бы не предложил такое снадобье и алхимику.

— Бибип?

— Хуже, гораздо хуже. Полагаю, оно бы парализовало даже взрослого тролля.

Словно в ответ на зов, в трапезную, скользя на больших плоских лапах, въехал тролль, выполняющий все обязанности по дому.

— Вот! Вот! — проверещал он ликующее приветствие под самым ухом Кедригерна. Тот горестно всхлипнул и спрятал лицо в ладонях.

— Нет, Крап. Тише, пожалуйста, — жалобно попросил он. — Пожалуйста.

Маленький домашний тролль застыл у его колена, ожидая, когда колдун оправится, хлопая выпученными глазенками и пуская слюну. Кедригерн мрачно потер глаза, затем моргнул, и взгляд его упал на блюдо Принцессы, на котором лежал тонкий ломтик хлеба, намазанный клубничным вареньем. Он поспешно зажмурился:

— Овсяную кашу, Крап. Очень маленькую порцию. Капельку. И принеси ее тихо.

Крап бесшумно понесся прочь, раскинув в стороны хлопающие на созданном им же ветру уши и широкие ладошки, напоминая ялик, оснащенный тремя комплектами поднятых парусов. Кедригерн снова посмотрел на Принцессу. Написанное на ее личике выражение высокомерного неодобрения не стерлось.

— Я не слишком плохо вел себя прошлой ночью, а? — спросил колдун.

— Бибип.

— Плохо? Забавно… Ничегошеньки не помню. Ты уверена?

— Бибип! — возмущенно воскликнула она. Кедригерн, защищаясь, вскинул руки:

— Конечно, конечно, дорогая. Как скажешь. Я страшно виноват и прошу прощения.

Она метнула на него взгляд, но ничего не сказала.

— Я не… я ведь не пытался колдовать, не так ли? — испуганно спросил он.

Она мрачно покачала головой.

Кедригерн вздохнул с невероятным облегчением:

— Счастлив это слышать. Колдовать, когда не полностью… кхм… когда ты… это безответственно. Бывает, все вокруг становятся невидимками только потому, что какой-то глупый маг… ну, в любом случае об этом нам беспокоиться нечего.

Принцессу его замечание явно не успокоило. Она молчала. Крап снова влетел в трапезную, бесшумно опустил на стол миску с овсянкой на молоке и удалился. Кедригерн ел, глотая осторожно, понемногу, а женщина все безмолвствовала. Наконец колдун положил ложку и взглянул ей прямо в глаза.