Юнга

— Значит так! — решительно возразил Вахрамеев. — Я не врач и не, мать его, экстрасенс, и что нужно делать, чтобы лечить, не знаю! Мало ли что может случиться, а вдруг она память потеряет или, хуже того, умрет! Ты этого хочешь?!

— Нет, — шмыгнув носом, угрюмо отвечал Витька и в расстроенных чувствах присел рядом с одноклассницей на диван.

— Не лезь! — буркнула та и попыталась спихнуть его своей крепкой ножкой.

— Ой! — подскочил как ужаленный Ким. — Она, кажется, очнулась!

— Аллилуйя, — без особого энтузиазма отозвался друг.

Судя по всему, к Ефимии и впрямь вернулось сознание, а вместе с ним подозрительность и склочный характер.

— Как я здесь оказалась? — начала расспрашивать она, попутно ощупывая свою одежду — И почему у меня кофточка расстегнута? Вы что со мной собирались сделать? Ну-ка отвечайте!!

Выкрикивая все это, девушка постепенно распаляла себя, что совершенно не мешало ей торопливо застегивать крючки на одежде. Закончив с гардеробом, она выскочила из автомобиля, явно планируя перейти от недоуменных вопросов к расправе.

— Стоп! — встал на ее пути Март, одновременно постаравшись осторожно, даже бережно, ментально успокоить Фимку.

— Мы нашли тебя в автомобиле бандитов, — размеренно и негромко принялся объяснять он взбудораженной девице. — Как ты там оказалась, не знаем. Ты сама вообще что-нибудь помнишь?

— Нет, — растерянно помотала головой староста класса, как будто наткнувшись на невидимую стену.

— Что, со всем ничего?

— Пантелей Митрофанович собрался куда-то уезжать, — медленно начала припоминать девушка. — Я спросила куда, а этот… страшный человек… у него был револьвер!

— И что?

— Он меня ударил!

— А что было потом?

— Второй хотел меня убить, но господин директор заступился, и они его побили.

— Вот даже как, — удивился Март, никак не ожидавший подобной самоотверженности от Воронина.

— Тогда первый бандит, он еще так странно пришепетывал при разговоре, предложил продать меня..

— Куда? — подался всем телом вперед Ким.

— А что такое бордель? — неожиданно спросила девушка и прикусила губу, будто силилась вспомнить.

— Это сейчас неважно, — с непроницаемым видом ответил Март. — Продолжай.

— А потом он мне какую-то тряпку под нос сунул и… и с тех пор я ничего не помню.

— Понятно. Значит, в одном из флаконов эфир или хлороформ.

— В каких флаконах? — подозрительно прищурилась начавшая понимать, что с ней произошло, Фимка. — И вообще, где Пантелей Митрофанович?

— Нашего директора убили бандиты. И с тобой было бы то же самое, если не хуже.

— Март с ними разделался, а потом мы их машину угнали! — выпалил, делая круглые глаза, Витька.

— Ой! — испуганно вскрикнула девушка. — А вы мне не врете?

В ответ на этот совершенно логичный с женской точки зрения вопрос Март лишь закатил глаза и отошел в сторону, уступив влюбленному Витьке возможность успокоить взбудораженную недавними происшествиями даму сердца. А сам занялся сортировкой доставшихся от киллеров вещей, отбирая полезные и укладывая их в вещмешок.

Узнать, чем увенчались бы усилия Кима, им не удалось, поскольку рядом неожиданно появилось новое действующее лицо. То есть отец Василий на приютском пикапе. Заметив одиноко стоящий у обочины «Форд», рядом с которым терлись его ученики, батюшка, недолго думая, притормозил.

— Вот они где! — строго насупив брови, начал он. — У нас невесть что учинилось, а вы куда-то ушились и не пойми чего вытворяете.

— Здравствуйте, — как обычно некстати, высунулась со своего сиденья Фимка.

— И ты здесь?! — изумленно обвел всех присутствующих глазами священник, после чего его мысли потекли по накатанной колее.

— Сбежали! — укоризненно воскликнул он, заметив потрепанный вид девушки. — Поди, еще и прелюбодействовали, окаянные!

— Что вы, батюшка! — хором возмутились обвиняемые.

— Не лгите отцу своему духовному, грех это! Вот я Пантелею Митрофановичу доложу про ваши художества!

— Убили Воронина, — мрачно ответил возмущенному священнику Март.

— Как?! — ахнул не ожидавший подобного поворота событий отец Василий, после чего еще раз обвел глазами учеников, будто видел их впервые, и продолжил уже совсем другим тоном: — Ну-ка, чада мои, расскажите-ка мне все с самого начала.

Делать было нечего, и молодые люди поведали все своему духовнику. То есть говорил в основном Мартемьян, Виктор иногда поддакивал, а на долю рабы Божией Ефимии доставалось ахать и жадно слушать подробности произошедшего. Формулировал Вахрамеев предельно кратко:

— Приехали в Чемульпо. Нашли ломбард, куда пан директор, — не удержался он от понятной только ему подколки, — мой крест сбагрил. Зашли туда, показали квитанцию. Убедились, что вещь на месте. Только хозяин нас послал вместе с векселем. Делать нечего. Сели на улице заесть неприятность.

— А тут эти бандиты на машине с Пантелеймоном Митрофанычем подкатили и внутрь прямиком зашли, даже мотор не глушили! А потом Март ножик у торговки взял и за ними следом. А мне сказал: «Сиди, не дергайся». Я и встать со стула не смог, словно приморозило! — Витька перевел взгляд на друга, передавая эстафету повествования.

Мартемьян пожал плечами: