Юнга

Значит, пора браться за работу. Вон, какой настрой у Витьки. И не боится масштаба задач, плевал он на то, что никто и звать никак. Рвется в дело. Вот с кого пример надо брать! А еще Сеул. Вот прямо чую, что затягивать нельзя. Упущу время, потом не наверстаю. Но прямо сейчас же я не побегу в столицу Чосона. Так что, не теряя времени, давай начинать думать о прокачке дара. Начнем с подведения итогов боя в Сокчо. Главные выводы какие?

Первое. То, что отлично работает против обычных людей, может сыграть против меня при столкновении с другим одаренным, особенно если он опытен и хорошо прокачан. Этот майор меня, такого нарядного, почти уработал. Долго от него бегать все равно бы не получилось.

Второе. „Сферу“ удерживать в боевых условиях очень сложно. Взрывы и прочие нежданчики сбивают концентрацию на раз.

Третье. Огнестрел — не панацея. Вроде и целишься метко, и видение подсказывает — попасть обязан, а в итоге пустышка. Тут явно есть какая-то фича[45], знакомая местным умельцам и не известная несчастному нубу[46].

Четвертое. Раз уж началась война, то, как только выяснится, что я одаренный, наверняка сразу загребут в закрытую школу. А там меня либо отыщут киллеры, либо просто придется сидеть и ждать не пойми чего. А мне надо как можно быстрее докопаться до причин их жажды убийства приютского парнишки. И самому из добычи стать охотником. Я им не олень… с рогами… Опять же, если за Сеул возьмутся всерьез, а я вот прямо чую, что война инцидентом не ограничится, то от города могут остаться одни руины. И что мне тогда там искать? Прошлогодний снег?

Пятое. Я ровным счетом ничего не знаю о том, как здесь дерутся между собой одаренные. Давно больших войн не было, может, тут и вовсе таких поединков не бывает? Не факт. Майор Асано, явно опытный в драках гражданин. Допускаю, что он больше по простецам тренировался, недаром же со мной у него такая промашка вышла. Но при том он ничуть не удивился, пошел решительно. И знал, что делать. Даже продолжал контролить воздух вокруг себя. По нему стреляли прямо по ходу нашего боя, и ничего. „Сферу“ держал четко. Вероятно, чем ближе контакт, тем выше концентрация силы в действии. Тем ощутимей столкновение воли против воли. И тут уже кто окажется более стойким, того и тапки. И вот где мне этому учиться, если вариант с лицеями пока не подходит?

И тут шестое вырисовывается. Раз файерболами, как в порядочном фэнтези, тут кидаться нельзя, значит, остаются старая добрая стрелковка и ближний бой. Первое уже ясно — против прокачанного одаренного тридцатого левела не играет. Остаются кулаки и остро заточенная сталь. Гипотетически можно еще заболтать до смерти… ну или подвести под мощную мину или снаряд большого калибра. Только это уже из области ненаучной фантастики.

Седьмое. Что писал Нестеров о воздушном бое? Предугадывать, просчитывать и знать следующие ходы врага, нанося удары вразрез и на опережение. Это правило должно работать и в поединке. Получается, Такеши Китано, то есть Сатору Асано, просто видел мои ходы заранее и легко их обходил, даже не так… Он просто шел вперед, словно меж струй дождя. Мои действия ему не мешали вовсе. Ну, или почти. Тогда как я смог выжить? Как в том фильме: и сила есть, и воля есть, а силы воли нет…[47] Видимо, у меня в том бою хватило силы воли, на ней и выехал… А главное, вовремя пришла красная конница в лице каперанга Матвеева и компании.

Восьмое. Асано увлекся своими бредовыми фантазиями и живодерской эстетикой. И стал несовершенен: потерял концентрацию и начал допускать ошибки. И дал мне шанс. Судя по всему, Сатору, самое большее, лет тридцать. Если не двадцать семь — двадцать восемь. Молодой, самовлюбленный, очарованный своим могу ществом. Не наигрался еще. Это и есть его уязвимость. Иначе он бы подошел и загасил меня как свечку Просто протянув руку. Без напрягов и усилий.

А может, его так и учили: купаться в ощущении своей силы? И он даже не догадывается, что это — серьезная недоработка в системе? Тогда это большой плюс мне. Я-то уже этим знанием обладаю: самолюбование — это слабость, а стало быть, ведет к потере глубины и объема видения. Только наверняка и у меня есть свои „тараканы“. И как от них избавляться? Для начала надо их вычислить, объективировать и потом уже искать пути преодоления или развоплощения. Короче, пофиксить. Главное, чтобы кто другой не вычислил и не использовал их против меня раньше, чем успею вскрыть и исправить сам.

Так, это все хорошо. Но как-то от ума больше. А в душе почти отклика нет. Молчит, не отзывается медным голосом труб. Скрипкой или хотя бы рифом электрогитары. Значит, до сути я не докопался. Хорошо деду, он весь тут, и ясность у него кристальная. Вот и Витька молодец — самоопределился. И опять весь здесь. Потому и спит сном честного человека, у которого нет никаких неладов с душой и совестью. А вот я? Что сам себе отвечу?..»