Юнгианский анализ волшебных сказок. Сказание и иносказание

Существенным здесь, как мне представляется, является то, на какую из трех областей пациент имеет склонность опираться в процессе своих комментариев. Будет ли предложено больше биографического материала, или же пациент ограничит себя главным образом текущей ситуацией, или предварительно остановится на симптомах: их описании и возможных взаимосвязях. Многие работы (некоторые уже упоминались) говорят так много о содержании первоначального интервью, что нет необходимости входить здесь в сами детали его проведения, такие, скажем, как понимание психических взаимосвязей, теоретического построения и т. д. Не говоря уже о том, что нельзя в предварительном интервью ставить озадачивающие вопросы. Вопросы аналитика должны служить только углублению его понимания материала пациента и осторожному выстраиванию некоторых мостов между разнообразными зонами невроза, которые являются психологически релевантными. Делая это, однако, следует предоставить пациенту самому выбирать, ходить ему или нет по этим мостам. Далее, мера и форма бессознательного материала, — к примеру, сновидения и фантазии — которые пациент готов спонтанно представить в первоначальном интервью, также представляются мне релевантными. Здесь каждый имеет возможность наблюдать противоположные крайности: например, один пациент говорит почти исключительно об образах сновидений и фантазий, в то время как другой полностью их исключает. В диагностическом плане во время первоначального интервью необычайно важно для последующего анализа обнаружить ту степень, до которой вообще возможны доступ или кооперация с бессознательным пациента.

6. Пропуски или лакуны

Шестой момент в первоначальном интервью — это описание замеченных обмолвок, пропусков или лакун во время интервью или при последующей обработке полученного материала. Зачастую значительно больше сведений можно получить из того, что пациент не сказал во время интервью или пропустил, нежели из сказанного им. В любом случае, однако, описание лакун и вербальных «пропусков» дает ценный материал для выявления предварительного диагноза.

Для того, чтобы все это проделать, необходимо иметь некоторое изначальное представление о том, как может выглядеть завершенное полное интервью, — иными словами, модель, в которой психодинамические области рассматриваются как релевантные для этого пациента и его предполагаемой болезни. Поскольку зачастую только клиницист с обширным опытом способен это сделать, то начинающий аналитик должен просто держать в уме главные опорные пункты рассказа пациента: биографические сведения или появление тех или иных лиц, включая наиболее значимых, саму конфликтную ситуацию, которая ускорила или предопределила болезнь, текущую жизненную ситуацию и то, что пациент возможно сделал. Важно также и то, какие впечатления сложились у пациента относительно пройденного им пути, а у аналитика — по поводу трех главных зон влечений пациента.

7. Центральный комплекс

Во время первоначального интервью аналитик должен получить некоторое представление о центральном комплексе пациента, который тот продемонстрировал, и о вероятной конфигурации его архетипического ядра. Стараясь осуществить это, не следует усложнять ситуацию, увлекая себя в ловушку, — в поэтически прекрасную, но практически бесполезную космограмму-метафору внутреннего архетипического свода архетипов. Отыскание более или менее подходящего архетипа среди миллиардов возможностей настолько бесполезно, что наилучшее, что можно сделать, это немедленно отказаться от такой попытки. Неким ободрением может послужить то обстоятельство, что можно сократить всю шкалу архетипических проблем до нескольких фундаментальных, например, до Великой Матери или Великого Отца. Проделывая это, аналитик сохраняет за собой возможность использовать некоторые свои способности к последующей диагностике и свое знание соответствующих форм коллективных архетипических фигур, чтобы идентифицировать правильные аспекты архетипов матери или отца. Я полагаю, что когда ставят диагноз на основе комплексов, то можно ограничить себя первоначальным разговором о комплексах отца и матери, тени, анимы, анимуса, персоны, а, в случае психозов и нарцистических состояний. Самости. Широта индивидуальной вариации соблюдена описанием формы, скажем, специфического отцовского комплекса, где можно предположить Великого Инквизитора (Е. Jung 1971) или Юпитера, что составляет значительную разницу. Соответствующая дифференциация материнского комплекса представлена в первой главе книги Эриха Нойманна «Великая Мать» (Neumann 1974). Если мы продолжаем говорить о юнговской психологии комплексов, то должны также ставить диагнозы в терминах данной теории.

8. Тесты и измерения