Юное сердце на Розе Ветров

– Черт, да не вопи ты так, чтоб тебя! – разозлился Кота и, развернув парня к себе, попытался заткнул ему рот поцелуем, но этого Мика уже точно стерпеть не мог и что было сил, ударил того по лицу.

– Урод чертов, не приближайся, – Шиндо отскочил в сторону, как только хватка ослабела. – Кретин, никогда этого не будет! – усмехнувшись, добавил он и уже было развернулся, собираясь удрать, но его схватили за руку. Мика с испугом обернулся, но сразу же испуг сменился яростью.

– Стой, – Кота удерживал его, не давая возможности скрыться. – Ладно, что уж. Погорячился, извини.

Мика с недоверием покосился на него, сожалея, что не сумел убежать.

– Убери руку, – холодно проговорил он, испытывая футболиста. Его голос заметно дрожал.

– Извини, – Нагашима отпустил его и отошел на почтительное расстояние. – Я понимаю. Не убегай, я ничего тебе не сделаю.

Потирая покрасневшее от хватки запястье, Микаэль хмуро и недоверчиво глядел на Нагашиму. С чего это он вдруг одумался? Такой шанс, поблизости никого нет, а он стушевался, хотя донимает его буквально с первого дня поступления в эту дьявольскую школу. Или это уловка? Да, скорее всего. Нужно быть осторожнее.

– Я шел сюда не за этим, – произнес тем временем Нагашима. – Сорвался просто.

Мика закатил глаза к небу, якобы ему от этого признания становилось легче.

– И зачем же ты шел сюда, если не для того, чтобы напасть на меня или же поквитаться за подставу? – ухмыльнулся он.

– Что тебе сделал Амане? – серьезно осведомился Кота, но Мика только отвел взгляд в сторону. – Не скажешь?

Длинная пауза.

– Хорошо, не хочешь не говори, – сдался парень, видя, что Микаэль не намерен объясняться.

– Осуждаешь? – прищурился Микаэль. – Понравился он тебе?

– Нет, скорее наоборот, – усмехнулся Кота. – Он мне совсем не по нраву. Раздражающий какой-то. И я могу понять твою неприязнь к нему.

– У меня нет к нему никакой неприязни, – резко бросил Шиндо.

– Пускай так, – согласился школьник. – Могу понять почему он тебя раздражает, назови как хочешь, суть одна. Ты его рядом с собой видеть не желаешь.

– И что из этого? – сдвинул брови Микаэль.

– А то, если будет уж слишком назойливым, обращайся ко мне.

– Мне не нужна ничья помощь, если мне кто-то не по душе, я сам от него избавлюсь, – твердо заявил Шиндо.

– Вот он ты, не принимающий никакой помощи. Этим и влечешь тут всех, – улыбнулся парень.

– Чего? – ощетинился Шиндо.

– Да ничего такого, – махнул рукой Кота. – Просто хочу сказать, что окажу тебе любую помощь, не требуя ничего взамен. Тот твой ход многое сказал о тебе.

– И? – изогнул бровь Микаэль.

– И я был поражен, – ответил Нагашима. – Короче, можешь больше не опасаться меня. Я принимаю твои правила игры.

Выслушав признание, Мика фыркнул и, гордо тряхнув головой, развернулся и ушел, так ничего и не сказав в ответ.

– Сколько же спеси-то, а? – усмехнулся сам себе Кота, провожая парня взглядом.

Идиот, неужели подумал, что Мика верит в эту чушь? Направляясь по дорожке в сторону школы, Шиндо размышлял над случившимся. Ему не нужна помощь, особенно от таких, как этот Нагашима. Он и сам со всем справится, в конце концов, ему не привыкать к одиночной борьбе. Мика ведет ее с малых лет и привык к этому. И теперь, набравшись достаточно опыта, ему и подавно не нужны такие помощники, словам которых веры нет, даже если они звучат правдоподобно.

Школьный день оканчивается и Мика возвращается домой. Особых событий не случилось, а посему он мог продолжать думать о всех тех произошедших ранее вещах.

Уже поздно. Вечер. Темная одинокая гостиная, озаренная лишь светом работающего телевизора, перед экраном которого сидит Микаэль. На столике перед ним испускает пар чашка недавно налитого кофе. Еще один вечер, который он коротает сам, потому как отец никак не может расстаться со своей любимой работой и в последнее время приходит позднее обычного.

Вполне уже можно отправиться спать, что он обычно и делает, однако сегодня Мика упрямо продолжает сидеть на своем месте, вставая лишь для того, чтобы приготовить себе еще кофе, дабы не уснуть от скучной, дешевой мелодрамы наподобие той, от которых обычно заливаются слезами слишком мнительные и сентиментальные домохозяйки. Впрочем, трагедии тамошних персонажей мало занимают его мысли. Он сконцентрирован на собственных размышлениях, а посему, то, что идет по телевизору, не имеет для него никакого значения.

Подаваясь вперед, Мика берет со стола чашку и подносит к губам, снова откидываясь на спинку дивана.