Юность

Влад сделал шаг назад, словно в замедленной съёмке развернулся, его рослая фигура начала удаляться.

– И ты правда примешь это – если меня будет обнимать другой? – в отчаянии крикнула я ему вслед.

– О, я принимал это слишком долго. Хватит.

Его слова растворились в шумном потоке дождя, но я расслышала всё, чего так не хотела расслышать. Я больше не чувствовала холода и сырости, только пульсирующую боль в районе живота. Из-за резких скачков температуры голова пылала. Кожа словно посерела, слилась с асфальтом, стенами, тучами, потеряла структуру. Мир вокруг удаляющейся фигуры перестал существовать, я будто перестала существовать.

Но лестница в небо оказалась расшатанной стремянкой,

Годной лишь на то, чтоб достать с антресоли банку.

Возьму подмышку, отнесу в кладовку – пусть пылится.

Прости за все и, ради Бога, перестань мне сниться.

Эпилог

Перед лицом вырос очередной стакан стаута, за вечер уже третий. На еде и закусках Олег решил сэкономить, поэтому в теле уже чувствовалась привычная лёгкость. Работа курьером в доставке приносила доход, но большую часть денег он переводил на накопительный счёт, а оставшиеся просаживал в барах. Как всегда говорил отец, экономить можно на чём угодно, только не на алкоголе – если уж убивать организм, то с удовольствием.

Чья-то тень нависла над барной стойкой, над ухом раздался приятный голос:

– Будешь столько пить, кожа станет как у моего деда.

Олег с облегчением улыбнулся и крепко обнял Влада. Он до последнего был уверен, что тот всё же не сможет с ним встретиться.

– Наконец-то увиделись вживую, – сказал Олег, указывая на соседний стул. – Садись, рассказывай, как дела, как жизнь.

– Мы общались неделю назад, – усмехнулся Влад и заказал себе тёмный эль, – думаешь, что-то кардинально поменялось?

– Кто знает, что в этом вашем Екб происходит? Это у нас застой многолетний застой, ну кроме ремонта набережной. Ты как-то выглядишь… не очень, если честно, – Олег поморщился, вглядываясь в лицо Влада: оно выглядело изнемождённым, черты заострились, под глазами залегли зеленоватые круги, уголки губ опустились. – Ты вообще спишь?

– Иногда приходится, – непринуждённо ответил Влад, дёрнув плечами.

– Не ёрничай. На видео ты выглядел как обычно, а сейчас… мне кажется или ты похудел?

– Ну так, немного.

– Считаешь, десять килограммов – это немного? – возмутился Олег. Только сейчас он заметил, насколько тоньше стали шея и бёдра Влада. – Ты вообще ешь? Или тоже «иногда приходится»?

– Да забей, всё нормально со мной. Просто тяжело совмещать учёбу с работой. Ни я первый вывожу, ни я последний, – сказал Влад голосом, не терпящим возражений, поэтому Олегу пришлось отступить. – Давай лучше колись, что хотел рассказать при личной встрече. Я тут ненадолго, ещё в ночь выходить.

– Твою мать, в ночь-то куда? Может, поспишь лучше? – обречённо спросил Олег, а Влад как раз в этот момент широко зевнул.

– Отстань.

– Да ну тебя! Ладно, я хотел просто поговорить. Обсудить… ну, ты знаешь… ему дали шесть лет.

Выдавив из себя последнюю фразу, Олег влил в себя полкружки стаута. Каждое слово давалось с невероятным трудом. Влад молчал.

– В общем, суд в середине декабря был. И я, как идиот, туда пошёл. И… – Олег сжал пальцами переносицу и зажмурился, – он был таким… безразличным. Безжизненным. А я разревелся. Пиздец, я реально разревелся в зале суда.

Олег шумно выдохнул и сделал ещё несколько глотков. Влад смотрел прямо перед собой, сжимая и разжимая кулак под стойкой. Он умел слушать, и сейчас Олегу нужно было именно это.

– В общем, всё очень плохо. Говорят, можно выйти досрочно, но какая разница – пять лет сидеть или шесть? Юность всё равно просрана.

Олег шумно выдохнул, стиснул зубы, на рельефном лице показались желваки.

– Не представляешь, как меня заебало страдать. Хочется просто нормально жить, но что-то не получается. Больно. Больно где-то в груди. Кстати, я тебе не говорил вроде, Олю-то тоже посадили. Которая подруга Насти… – Олег замялся, покосившись на Влада, – в общем, бывшую Егора.

– Думаешь, я сейчас буду биться в истерике? – усмехнулся Влад.

– Да нет, просто… – Олег пожал плечами, – в общем, ей дали четыре года за распространение наркоты. Адвокат так распинался о каком-то давлении, о психологическом насилии, но всё бесполезно. Вообще-то, я думал, больше дадут.

– Смотрю, ты её просто обожаешь, – хмыкнул Влад. – Какое плохое зло она тебе сделала?

– Плохое зло? Это какой-то мем?

– Какой-то, да.

– Да просто… бесила она меня.

– Как и большинство людей на Земле, – вставил Влад, а Олег закатил глаза.

– Ты как сам, вообще? Ну, моральное состояние, я имею в виду. Надеюсь, прошло всё?

– Всё – это что?

– Любовь, тоска и вся эта хрень… – Олег провёл пальцем по трещине в деревянной столешнице.

Влад несколько секунд молчал, покачивая стакан пива в руках, потом сказал:

– Скажем так, если не акцентировать на этом внимание, то всё в порядке.