Юность

Оскару смешно не было. Он взял меня за обе руки и поднес их к губам. Я равнодушно смотрела в его пронзительные глаза, бешено описывающие круги на моем лице. Уголки губ слегка дергались, зрачки расширились. Его безумство и страх читались в каждом малейшем и непроизвольном движении организма. Он прерывисто дышал, а, когда держал меня за руки, сильно нервничал, хотя, и пытался скрыть это от меня. Оскар свел брови вверх и сделал невыносимо печальные глаза, на лбу появилась морщинка. Я облизала губы и дотронулась до его щеки, проведя большим пальцем по скуле и расслабленным мягким губам. Он смотрел на меня в недоумении, но это был уже другой Оскар. Мой растворился настолько быстро, что я не успела понять, как это произошло. Этот Оскар казался мне нежным и ранимым, заботливым, испуганным и сломленным. Вновь коснувшись пальцем его губ, я остановилась и подняла глаза. Оскар приоткрыл рот, чтобы вдохнуть и, точно также, замер на месте. Мы сохраняли зрительный контакт и, чем дольше я держала палец на его губах, тем сильнее между мной и Оскаром возникало электричество. Не моргая, он наклонился и коснулся моих губ губами, отстранился назад, как бы наблюдая за реакцией и спрашивая разрешения. Я потянула его за ворот к себе и обхватила лицо руками. Оскар, не отрываясь, спустился на колени на пол, сложил вместе руки и оперся на них. Я снова почувствовала вкус его губ, наполненных теплом и тонким ощущением неимоверной близости между нами. Случайно задев на руке капельницу, я вздрогнула от боли, но не остановилась. Запуская пальцы ему в волосы, я изо всех сил пыталась целовать его так, как не целовала прежде. Мне хотелось быть для него всем. Здесь и сейчас.

“Стой, мне трудно дышать,”– я выставила пальцы.

“Давай поедем домой вместе?”

“Как это?”

“Я обещаю, что куплю нам квартиру, большую, с отдельной комнатой для оригами, но пока ее нет, может быть, мы попробуем жить вместе?”

“Мне не нужна от тебя квартира, просто будь каждый день рядом, пахни булочками, заваривай кофе и целуй также, как только что целовал.”

“Я люблю тебя…”

“А я люблю тебя!”

Я положила голову на подушку и шмыгнула носом. В палате горел только торшер в углу. За окном было темно, жалюзи была закрыты.

“Здесь дают ужин?”

“Сейчас позову врача и попрошу, чтобы доставили ужин,” Оскар поцеловал меня в губы, оставив долгий след на нижней губе.

Оскар вышел из палаты вместе с телефоном.

Доктор Бейкер осмотрел меня и принес горячий ужин. Это был зеленый горошек, тост, джем и кусочки курицы в сливочном соусе. Я села, положив за спину подушку, собрала волосы в низкий хвост и поправила на запястье бирку. Мне поставили поднос и стакан с чаем. Все-таки, я обожала еду. Создавалось непередаваемое ощущение голода и одновременного блаженства, когда горячая еда падала в желудок, а по телу пробегали мурашки. Мне становилось гораздо лучше.

“Ты красивая.”

“Хочешь джем?”

“Там и так мало…” Оскар почесал затылок. “Маргарет, что тогда случилось? Ты бы мне изменила, я знаю.”

“Чтобы я ни сказала, ты в любом случае будешь думать, что виновата я, так?”

“Ты о чем? Нет, я просто хотел, хочу понять, почему так вышло, когда я зашел, ты…”

“Я злилась на тебя, хотела отомстить, прости.”

“А сейчас?”

“А сейчас мне нужен только ты.”

Я отвернулась к окну и поставила контейнер из под джема на тумбочку. У меня никак не получалось проткнуть вилкой горох, он бессовестно катался по тарелке.

“Ты что-то скрываешь?”

“Нет, с чего ты взял?”

“Маргарет, я хочу, чтобы мы все выяснили сейчас и больше про это не говорили,” Оскар сидел на столике напротив кровати.

“Видео.”

“Что? Какое видео?”

“Где ты целуешь девушку, блондинку, кажется.” Я со всей силы ткнула по горошине, и она отлетела на пол.

“Откуда ты знаешь? Я не видел никакого видео…” Он выпрямил спину и ухватился за столешницу.

“А я видела – Алекс показал, снимал из-за кустов,” – мой голос дрогнул.

“Я не знал, что кто-то снимал.”

“То есть, если бы ты знал, то что? Стоял бы не спиной, а боком? Или, может, лицом?”

“Ты вообще слышишь, что ты сейчас говоришь?” Оскар спрыгнул со стола и подошел к кровати. “Я целовал ее потому, что она больна алекситимией. В тот день у нее был день рождения и больше всего на свете она хотела поцелуй. Ей 16, и она совсем одна.”

“Больше никого не нашлось, чтобы дарить поцелуи?”

“Я знаю, что значит быть на ее месте. От того, что я поцеловал ее один раз, ничего не изменилось. В отличии от тебя, у нас был просто поцелуй.”

“В отличии от меня? Нужно быть полным идиотом, чтобы не понять, что если девушка плачет и кричит о помощи, то ей нужна помощь..!”

“Что?” Оскар ошарашенно встал около меня и медленно спустился на корточки.

“Ч.. что-о-о? Я вырывалась, он использовал меня, и, если бы в тот момент вы не зашли, он бы меня изнасиловал…”