Юность

— «Платон! Они, конечно, всё сначала сделали правильно, переведя всех реутовских в Гагаринскую проходную, а всех, едущих на работу на электричке — в Центральную! Но мне одна замужняя женщина очень нравится, и я с нею по пути на работу и с работы встречаюсь и общаюсь!» — поделился с юношей неженатый молодой красавиц мужчина.

— «Хе! И у меня та же, похожая причина!» — сознался и Кочет.

Довольный, он опять возобновил «охоту» на Таню, однажды даже в её присутствии ответив на удивлённый вопрос Наташи Буяновой:

— «А ты же должен был теперь ходить через Гагаринскую?».

— «А я поменялся! А то я иногда в Москве у отца ночую!» — ответил Платон, нарочно поднимая своё реноме в глазах Татьяны, заметив лёгкую улыбку на её красивых губах.

Тем временем у Насти закончились занятия, и прошёл «Последний звонок». Впереди её ждали школьные выпускные экзамены на Аттестат зрелости, которые она теперь не боялась.

В эти дни Платон с отцом обратили внимание на события в Нигерии.

После решения Консультативной ассамблеи Восточной Нигерии о провозглашении независимости от центрального правительства, 27 мая Высший военный совет Нигерии ввёл по всей территории страны чрезвычайное положение, своим декретом разделив её на 12 штатов.

Но уже 30 мая военный губернатор Восточной Нигерии полковник Одумегву Оджукву заявил о выходе его провинции из состава Нигерии, и провозглашении её Республикой Биафра.

В этот же день во время визита короля Иордании Хусейна в Египет между странами было подписано соглашение о взаимной обороне сроком на пять лет.

— «Вот! Насер явно готовится к войне с Израилем, раз у него в тылу создаёт второй фронт!» — прокомментировал Пётр Петрович.

А Платон теперь готовился к рабочему рекорду.

— «Платон! Ты что-то у нас плохо работаешь, не стараешься, заказы не просишь? Ребята думают, что ты не умеешь работать! У тебя и зарплата меньше всех!?» — подошёл к Кочету мастер с неожиданной претензией.

— «Владимир Фёдорович! Но я же выполняю все задания, и даже не возражаю против местных командировок!? И вы зря думаете, что я не умею работать! Просто у меня нет материальной заинтересованности!» — ответил Кочет.

— «Как это?» — искренне удивился Афиногенов.

— «А давайте в следующем месяце проведём эксперимент! Вы будете мне постоянно давать заказы, чтобы я не простаивал, и не будете давать всякую халтуру!? А я буду работать! И посмотрим, как я работаю и сколько я могу заработать за месяц!?» — сделал Платон неожиданное предложение мастеру.

— «А давай! В июне так и сделаем!» — в азарте согласился он.

— «Давайте!».

— «Платон, подожди! А разве ты не будешь брать в июне учебный отпуск на сдачу экзаменов?!».

— «Нет, не буду! Я уже все сдал, которые нужно было!» — соврал тот.

И Владимир Фёдорович сдержал своё слово. С первого дня июня заказы просто посыпались на Кочета. Пока он выполнял один заказ, его уже ждал новый, а то и два. Афиногенову только и оставалось, что подходить к Кочету и уточнять, справится ли он. Через несколько дней на них уже стали с подозрением коситься другие рабочие, иногда простаивавшие без заказов.

Но пари — было пари. Мастеру самому было интересно увидеть трудовой потенциал Кочета.

Зато дома Платон отдыхал, как хотел. Он понимал, что этот месяц возможно последний в его жизни, когда он может почувствовать себя настоящим рабочим, и в течение которого он полностью может отдохнуть от какой-либо учёбы. Поэтому он вечерами стал частенько ходить на стадион «Старт» поиграть на хоккейной коробке или на тренировочном поле в мини-футбол со случайными партнёрами.

На стадион ещё с октября прошлого года ходил в секцию штанги его друг Володя Лазаренко. И когда игры Платона совпадали с тренировками штангистов, Платон заходил к ним, поболеть за друга.