Юность

Ровно в девять с крейсера «Киров» в небо взлетела сигнальная ракета, и протрубили фанфары. В то же мгновенье на кораблях вспыхнула иллюминация и одновременно с этим разноцветно засияли мосты на Неве. А у стрелки Васильевского острова из воды неожиданно взметнулись ввысь струи фонтанов, подсвеченные снизу и переливающиеся цветами радуги.

А в из радиодинамиков зазвучал голос диктора с рассказами о Ленине и судьбоносных октябрьских днях 1917 года.

Затем шестнадцать быстроходных катеров с флагами СССР и всех пятнадцати союзных республик, освещаемые красными лучами прожекторов, под вспышки ракет направились вниз по Неве от Смольного к «Авроре».

А уже на палубе легендарного крейсера произошла торжественная церемония передачи флагов. В это же время на фарватер большой Невы вышли другие катера, с которых били тридцатиметровые струи фонтанов. В лучах мощных прожекторов проплывающие катера производили впечатление многоцветной водяной феерии.

А через полчаса после начала представления в небе над Ленинградом на парашютах стали спускаться красные огни, а из репродукторов донёсся сигнал горнистов «Слушайте все!» и зазвучал «Интернационал».

И ровно в 21 час 45 минут, спустя ровно пятьдесят лет после исторического выстрела, раздался праздничный холостой выстрел с «Авроры». За ним раздались выстрелы из Петропавловской крепости и салют с двадцати двух кораблей.

Под музыку песни «Пусть всегда будет солнце!» от «Авроры» на этот раз вверх по Неве устремился катер, выбрасывающий каскад разноцветных искр, ставшим сигналом к началу большого, ослепительно яркого и эффектного представления из фейерверков «Праздник огня».

Затем был произведён пятидесяти залповый салют, а вокруг «Авроры» началась настоящая огненная феерия. А вокруг неё яркими огнями сияли мосты, корабли и Петропавловская крепость.

Потом радужное сияние разгорелось на катерах-знаменосцах. Под мелодию «Песня о Родине» они прошли в кильватерном строю тремя колоннами мимо кораблей, приветствующих их залпами световых ракет.

Под мелодию «Вальса цветов» вспыхнуло множество пиротехнических огней, своим мерцающим светом заливших всю видимую акваторию Невы.

Диктор телевидения объявлял названия цветных салютных букетов: «Звёздный букет», «Одуванчики», «Тюльпаны», «Огни Москвы», «Красные гвоздики», «Астры» и «Золотистые форсы».

А с мостов в этот момент полились огненные водопады, бурлящими каскадами в зарево расцвечивая ленинградское небо.

Но в это же время, не менее красивый праздничный салют происходил и в Москве. Но сидевшие в Реутове за телевизором Кочеты не видели его.

Лишь позвонивший им в этот момент и поздравивший с праздником двоюродный брат Платона радиокомментатор Олег Борисович Кочет, сообщил из Останкино о красоте наблюдаемого им салюта.

А 8 ноября к радости Платона и печали генерала Гаврилова в финале кубка СССР по футболу «Динамо» со счётом 3:0 обыграло ЦСКА.

После ноябрьских праздников закончился и первый круг, начавшегося ещё 17 сентября, XXII-го чемпионата СССР по хоккею с шайбой. После одиннадцати туров лидировал, выигравший все игры, «Спартак». От него на три очка отставал ЦСКА, и на семь — «Динамо» (Москва). Вплотную к динамовцам с отставанием всего в одно очко шли «Торпедо» (Горький) и «Крылья Советов» (Москва).

В первый же после праздничный рабочий день для Платона явилось полной неожиданностью появление в их цехе его одноклассницы Люды Шабановой, оказывается перешедшей на работу в цех к матери.

— Так это оказывается мать Люды? А я и не знал! Мало ли Шабановых на свете?! Так вот почему она ко мне так хорошо относилась!? Наверняка Люда ей ещё в школе про меня много хорошего рассказывала! И теперь понятно, почему и другие пожилые работницы цеха на меня глаз положили, как на потенциального жениха для своих дочек! — догадался потенциальный.

— Хорошо бы только, чтобы эта информация обо мне дошла и до Тани Линёвой! Думаю, что как новая сотрудница и женщина, Люда точно похвастается и поделится ею со своими коллегами! — размечтался Кочет.

Он вообще, и видимо, как очень многие люди, любил мечтать ещё с детства. И если раньше это были игрушки, то потом стала квартира и полная семья. Мечтал он и стать разведчиком или на худой конец контрразведчиком.

Но одно дело мечтать, другое — на деле осуществлять свою мечту, а не ждать манны небесной, как бывало, говаривал его отец.

И, если из игрушек он давно вырос и уже сам придумывал и создавал новые игры, то новую квартиру, то бишь, две комнаты в комфортабельной коммуналке, их семья всё ж получила. Да и семья их полностью не распалась, оригинально сохранившись в перспективном виде. Однако ленью в изучении французского языка и возрастным незнанием многого он сам поставил крест на своей главной мечте. Поэтому в перспективе оставался только «худой конец», до которого ещё надо было дожить. А пока — учёба, учёба и ещё раз учёба!

Но кроме этого, уже не мечтая из-за всё-таки неумения петь, Платон иногда представлял себя на сцене, поющим под гитару или даже под большой оркестр, как его любимец Жан Татлян.