Юность

Саша Болдин оказался очень активным в дружбе с девочками. А среди мальчишек он больше сошёлся со старшим на год Серёжей Моховиковым. Оба на людях стеснительные, вдвоём они раскрепощались, становились инициативными, особенно Серёжа, и их дружба иногда стала приводить к совершению необдуманных поступков. Как-то раз Серёжа, желая похвалиться перед Сашей, залез на большой дуб в дубраве за «Дружбой», при этом потеряв сапог, а затем и рухнув с дуба. Они часто ходили в ближайший лес и на речку. А около бетонки им как-то раз удалось поймать молодую и видимо больную лису. Держа её у Болдиных, они подкармливали её гадюками, которых смело отлавливали в зарослях около бетонки. А откормив её, отнесли обратно в лес.

Следующая улица своим восточным рядом начиналась с участка № 71 Александра Евгеньевича Дубовика, который тоже бывал председателем Правления их садоводства, но чаще председателем ревизионной комиссии на отчётно-выборных собраниях. Его сын Евгений уже вышел на финишную прямую учёбы в Текстильном институте.

Как душа любой компании он теперь не ходил по садоводству и не пел песни под гитару. Да и в футбол и волейбол все студенты играли крайне редко.

От жены Тамары Михайловны Александр Евгеньевич отличался прямо противоположным подходом к работе в саду и огороде. Если та старалась сделать всё побольше, то Александр Евгеньевич делал упор на качество. Он вообще был человеком дотошным во всех делах, старался всё делать с душой, качественно и надёжно. В этом они сошлись с очень хозяйственным и рукастым Иваном Павловичем Базловым.

Они одними из первых в садоводстве озаботились проблемой фундаментов под домами, поставленными на месте осушенного болота. Предусмотрительный Дубовик сначала провёл эксперимент с фундаментом под свой сарай, сделав его по своей задумке, затем построив на нём большой хозяйственный блок. То же самое сделал и Иван Павлович. Когда же их предположения и опасения по поводу надёжности такого способа установки фундамента подтвердились, они приступили к подготовке для замены своих уже, как и у всех, покосившихся фундаментных столбиков под домами.

Сначала они стали засыпать под свои дома песок, а потом копать глубокую канавку под ленточный фундамент, вечерами через железную дорогу перетаскивая старые брошенные кирпичи с разбитого здания и потом возя их до домов на тачках. Так они по кирпичику постепенно и набрали себе каждый на ленточный фундамент по всему периметру дома.

Но Александр Евгеньевич не забывал и общественную работу, курируя вопросы подачи воды в их садоводство. Старая штатная скважина шерстебазы уже не обеспечивала нужную потребность, поэтому пришлось копать новую и оснащать её насосами, а за это расплатится частью садовых участков для нужных сотрудников Шерстебазы.

Следующими участками с № 72 по № 73 поначалу владели Николай Михайлович Страшнов и Прасковья Ивановна Кузнецова, потом продавшая его Широковым, чья дочь Ирина, 1950 года рождения, а затем и младший брат Алексей, сводная двоюродная сестра и родной двоюродный брат Саши Павлова, тоже появились в их общей компании.

Участком № 74 владел Павел Евтропович Морев, внучка которого от дочери — Ира Дударева, как ровесница, тоже влилась в формирующуюся новую компанию Наташи Борисовой.

А хозяйкой участка № 75 стала фундаментальная и высокомерная, но внешне симпатичная, Вера Алексеевна Огородникова, работавшая в министерском буфете и лично обслуживавшая руководство, разнося чай и бутерброды по начальственным кабинетам. Возможно, она оказывала руководству и другие услуги, за что её долго держали на этом жарком месте.

— «Я работала ещё с самим Косыгиным!» — иногда гордо и заносчиво хвалилась она своим соседями по садоводству и новым знакомым, никогда не уточняя, в каком качестве, а лишь многозначительно и чуть жеманно пожимая плечами на якобы их нетактичные вопросы.

Кроме того, в министерстве она занималась заказами, что давало ей возможность не обделять свою семью не только сладкими ежедневными остатками с барского стола, но и каждый раз радуя свою семью предпраздничным продуктовым набором для отличившихся ударников коммунистического труда.

Поэтому дефицитные деликатесы всегда присутствовали на столе Огородниковых. А у Веры Алексеевны невольно появилась и своя клиентура. Но она скрывала от всех свою истинную должность, загадочно сообщая клиентам, что как руководящий работник иногда может достать дефицит, но естественно не бескорыстно. А её муж Василий Яковлевич, с которым она стеснялась выйти в свет, работал всего лишь простым строителем и постоянно был под её контролирующим каблуком.