Юность Бабы-Яги

У Марио был друг, вернее коллега, который занимался тем же, что и Марио, но был значительно менее успешным менеджером, чем наш новоявленный рыцарь. Зависть к процветающему бизнесу Марио ела его уже немало лет, но отношения оставались формально приятельскими: общие уик-энды, гольф-клуб, совместные вечеринки – все было улыбчиво и приветливо. Дело в том, что у друга этого был свой личный самолет, а у Марио его не было. Может, потому-то бизнес Марио и развивался хорошо, что он к личным самолетам и другим предметам роскоши относился прохладно, и главным интересом для него было дело. Но при возникших обстоятельствах личный самолет сильно бы пригодился.

А для чего нужен был личный самолет? А для того, чтобы на нем и вывезти из страны Виолетту с подругой. Друг, Марио, Вета и подруга Лена – только в этом скромном составе – нереально, это не пройдет: все на виду и каждого персонально станут проверять. А вот, допустим, с командой игроков в гольф можно. В общем разномастном сборище игроков, их жен и подруг – можно попытаться. Но только надо организовать этот выезд, договориться с командами той страны, куда поедут, и еще много чего. Хлопотно, конечно, но решаемо, и, думается, для друга никакой особой проблемы в том не было. Однако он все представил так, будто эти оргвопросы решаются титаническим трудом. Для чего? А чтобы иметь моральные основания обратиться к Марио со встречной просьбой. Скромной такой, пустяшной даже просьбишкой об ответной услуге, а именно – отдать ему треть своего бизнеса в Европе. Предложение наглое и бессовестное. Но надо же! Разумный, деловой, временами даже жестокий в делах, суперрациональный Марио поступает здесь как какой-нибудь сумасброд, пускающий на ветер целые состояния. Короче, с поистине русским размахом действует Марио. Он соглашается, да еще с легкостью, которая даже озадачивает «друга» и заставляет его подозревать, что тут кроется какой-то подвох. А подвоха не было: Марио любил самозабвенно, и никаких денег для любимой ему было уже не жалко. Скажи ему кто-нибудь год назад, что он так может поступить, Марио рассмеялся бы этому человеку в лицо, но теперь…

Вот что, граждане, делает любовь, а если еще учесть, что это был лишь первый шаг к финансовому падению пылкого бизнесмена, то становится даже жалко его, внезапно ослепшего рулевого красивой яхты, попавшей в шторм и обреченной затонуть, несмотря на ультрасовременное оборудование. Стихия страсти – ведь тоже шторм своего рода.

Все удалось с первой же попытки. В большой компании гольфистов подруги перелетели в Стокгольм. Как уж там их прятали и протаскивали, или вообще обошлось без прятанья (поскольку границы большинства европейских стран иногда настолько открыты, что даже паспортов никто не требует) – все эти подробности для нашего рассказа значения не имеют. Важен результат. А результат был таков: девушки нелегально прибыли в Стокгольм, и Марио вместе с ними. Затем им были куплены самые дорогие авиабилеты в Москву, при наличии которых в Швеции просроченные бельгийские визы мало кого интересуют. Ну, а в Москве уже свои, общегражданские паспорта. Что же касается просроченных виз в загранпаспортах на российской границе, то как-нибудь объяснятся – ведь домой же вернулись, никуда не бегут, пусть дома их и накажут, если так надо. А вообще-то Марио дал денег, и дал порядочно, так что в Москве со своими пограничниками можно было договориться. Марио прощался с Ветой в Стокгольме почти со слезами, он боялся, что она не вернется. Напрасно боялся. Чтобы Вета да не вернулась к своей любимой золотой рыбке, которую ловила-ловила и тут наконец поймала – да вы что! Невозможно даже предположить такое.

– Ничего так и не накопила на своей работе в баре, – жаловалась она Марио, – придется домой возвращаться ни с чем.

Марио был возмущен: как это ни с чем? Вот 10 тысяч долларов. Мог бы дать и больше, но на таможне и так могут возникнуть проблемы, рисковать ни к чему.

– К тому же, – улыбался бедный итальянец сквозь пелену подступающих слез, – эта скромная сумма – залог того, что ты вернешься, вернешься ко мне хотя бы потому, что тебя будет здесь ждать гораздо большее, чем 10 тысяч.

Вета поначалу деньги брать отказывалась, ибо честь русской девушки, которая отдалась исключительно по любви, а не за какие-то паршивые деньги, яростно протестовала против предложения возлюбленного. Но выхода другого не было, пришлось взять, однако с оговоркой, что это только взаймы. Когда она вернется, она эти деньги отработает и вернет.

– Конечно, конечно, – улыбнулся Марио, восхищаясь Ветиным бескорыстием и одновременно засовывая ей в карман куртки пачку ассигнаций, в то время, как корыстная неудачница Лена жадно следила взглядом за маршрутом этой самой пачки.

Лена все то время, пока Вета отказывалась брать деньги, переминалась с ноги на ногу и всем своим видом старалась дать понять подруге, что та – безнадежная дура. Мелко плавала Лена, недопонимала чего-то главного, за что и поплатилась бесславным возвращением на Родину.