Юность Бабы-Яги

И тут парень в «косухе» выводит Лену, сажает на свой «харлей», и они с треском отъезжают. Лена игриво машет Вете рукой, и Вета, застенчиво опустив голову, остается наедине с Марио. Впервые наедине! Через полтора месяца интенсивного ухаживания!! Ну кто может заподозрить такую девушку в распущенности или непорядочности? Ну кто?! К таким девушкам нужно подходить исключительно с серьезными намерениями, разве не так? «Наконец отдалась», – следует сказать о финале этой сцены, и ключевым словом здесь будет, разумеется, не «отдалась», а «наконец». Самое заветное желание Марио исполнилось и исполнилось, конечно же, так, как он и предположить не мог. Просторы его любовных фантазий ограничивались всего лишь просмотром некоторых порнофильмов, но тут он открыл (ну точь-в-точь как и все ее предыдущие мужчины) для себя абсолютно новые горизонты, неведомые дали, он растворялся и летал. Пылающая (и это еще мягко сказано) страсть, перемежающаяся с ненавязчивой лаской влажных и горячих губ, лукавый взгляд и нежные пальцы виртуозной пианистки, первоначальное целомудрие и в меру исступленный разврат потом, прерывистое дыхание, сдавленный стон и закрытые глаза, исключающие даже мысль о притворстве, об имитации оргазма, которой владеют дорогие проститутки; затем невесомое утреннее соскальзывание с постели и в невыразимо прекрасной наготе, с фигурой, способной украсить обложку любого глянцевого журнала для мужчин, танцующей походкой на цыпочках к распахнутому окну, спиной к нему, с тяжелой волной волос, падающей на плечи, с потрясающей линией перехода из талии в изумительно круглую попку, а над этим местом две симметричные ямочки на спине, и, потягиваясь навстречу солнцу с независимой кошачьей грацией, а затем, почувствовав, точнее – зная, что на нее смотрят, – изящный поворот головы в его сторону и смеющиеся глаза с вопросом: «Проснулся?»

О! О-о! Сойти с ума! Ну как же тут было не сойти с ума, не пропасть обыкновенному, неискушенному мужчине?! Мы тут уже столько раз описывали губительное воздействие Ветиных чар, ее, так сказать, постельное влияние на слабый мужской пол, что еще один эпизод кажется повтором. Но, друзья мои, эти повторы – не что иное, как предупреждение, предостережение, можно даже сказать – профилактика, вакцина против любовной магии – для мужчин, на чьем жизненном пути может повстречаться такая вот Виолетта. Но мы же не слушаемся, не внимаем, пренебрегаем вакциной и, теоретически зная обо всей методике обольщения, – на практике попадаемся, как распоследние простофили. Однако (и подчеркнем это особо) попадаемся лишь тогда, когда готовы попасться, когда сердце не занято. Впрочем, это слабое оправдание для нашего недомыслия: ведь если занято сердце, значит, его когда-то уже оккупировали (и быть может, все теми же способами) – Ветины «сестры» по разуму.

Бывают, конечно, женщины, девушки, которые не играют вовсе, ни во что не играют, не рассчитывают ни на что впредь, а просто любят и все, но их все меньше и меньше, а в наше, как говорится, – непростое время их вообще считанные единицы. Тут можно вспомнить о провинциальной красавице Виктории, но пока только к примеру.

Итак, в ту ночь и в то утро Марио почувствовал себя счастливым влюбленным, почти уверенным во взаимности. Он почувствовал себя юным, пылким и способным на все ради любимой женщины. Ну, до определенных пределов, конечно… Ведь семья, отдыхающая сейчас в Португалии, никуда не исчезла. Обязательства оставались. Но пресловутая «испепеляющая страсть» уже нагрянула и пустила свои опасные метастазы по всему организму несчастного итальянца.

Но в самом начале – все хорошо, даже роскошно… Стали они «жить-поживать». О том, чтобы «добра наживать» пока речи не было, ибо все «добро» практически принадлежало его официальной семье. Но и Вете доставалось теперь немало. Уже можно было без опасения за будущее покинуть опостылевший бар и пошлого шантажиста Барда. Уже уверена была Вета, что при любых обстоятельствах Марио ее не бросит и материально ее обеспечит. Она была уверена в своих силах, твердо зная, что Марио покорен и влюблен, и теперь уже навсегда. Ничего удивительного: амбициозная женщина, убежденная в своей неотразимости, – таких женщин теперь немало.