Юность - это ложь

Остановившись на месте, развернулся на пятках, вставая лицом к Ёшитеру.

— Решает, что его мир — слишком шуточный, слишком добрый, в нём нет места драме и страданиям. Чересчур далёкий от реальности. И, недолго думая, начинает вплетать в произведение элементы реализма. Ситуации, из которых ранее герои выбирались без особо труда, теперь разрешаются путём потери товарищей, ранее мирные враги, ограничивающиеся лишь пинками да связыванием, без капли сомнений вышибают мозги друзьям протагонистов. Вследствие чего, в итоге, из юморного произведения, концептуально предназначенного для расслабления мозга, мы получаем невнятную кашу и отход от первоначального замысла.

— Разве плох тот путь, что из Царства Света ведёт тебе через дебри Нижнего Царства? — протёр линзы очков Заимокуза, вопросительно смотря на меня.

Хмыкнул.

— Когда тебе говорят, что все конфеты в кульке сладкие, а потом обнаруживаешь, что половина пакета состоит из лакрицы — ты будешь доволен? — видя, что парень не совсем понимает моей мысли, пощёлкал пальцами, пытаясь подобрать наиболее доступное объяснение. — Основная ошибка этих авторов заключается в том, что изначально никакого намёка на грядущий “реализм” нет. Они просто в какой-то момент решают начать писать серьёзно, без каких-либо оснований. Нельзя резко менять жанр! Нельзя! И вообще — нельзя его менять! Твоя база, твоя аудитория, она приходит с чётко поставленным запросом, понимаешь? Пока ты удовлетворяешь этот запрос — тебя будут читать и восхвалять!

— Иногда даже самый отчаянный воин, сражаясь с неодолимым врагом, готов прибегнуть к запретным демоническим искусствам. Порой стоит внести изменения в свою культивацию, дабы достичь нового уровня духовного тела, или я ошибаюсь, бог войны? — нахмурился Ёшитеру. — Порой лишь смена истории способна вдохнуть жизнь в плесневые свитки времен!

Я немигающим взглядом уставился на парня.

— Тогда ты крайне плохо продумал своё произведение. Приведу известный пример, где это сработало: “Когда плачут цикады”, из детского рассказа про дружбу детишек это резко уходит в жуткий триллер. Кажется, вот — яркий пример! Создатель этой новеллы смог, значит, и у меня получится Только есть один нюанс, — немного наклонился вперёд. — Рюкиси07 задумал это сразу и подводил читателя к резкому переходу. В большей же части работ, страдающих проблемой, описываемой мной, авторы не думают — они действуют по велению своей пятки, совершенно забывая про замысел, за счёт которого возникла книга.

— Не хочешь ли ты мне сказать, Хачиман, что, желая достигнуть вершин, должен я…

— Это должно быть основной фишкой, — прервал я его. — Главной вишенкой на торте. Кульминацией. И даже больше — тот изменённый лейтмотив произведения обязан быть лидирующим. То есть, опять же, к Цикадам, стартовый набор “мир-дружба-жвачка” служит лишь неким контрастом, за счёт которого показанный триллер выглядит особенно сочно. Ещё накинем сверху: “Девочка-волшебница Мадока”. В ней тоже жёсткий переход выглядит уместным за счёт “фундамента”, заложенного сценаристами.

Заимокуза щёлкнул ручкой и прикрыл глаза, глубоко задумавшись. Решив не отвлекать его, подошёл к столику, где Снежок обычно хранила свои чайные запасы. Налив из фильтра воды в стакан, мигом его осушил.

Оказывается, если долго и со вкусом о чём-то рассказывать, в горле пересыхает. Никогда не думал, что буду таким заниматься, но больно тема животрепещущая.

— Возможно тогда тут подойдёт путь мягкого наставления, не говоря ученику, ошибки мест его, а незаметно направляя, тонкой нитью вшивая технику клана в сущность? — закончив процесс обработки информации, спросил Ёшитеру.

Со стуком опустив стакан, выдохнул, пощипывая переносицу.

— Вот представь, что ты пьёшь сок и в какой-то момент осознаешь, что привкус сменяется на прокисшее молоко. Станешь допивать до конца? — вскинул бровь.

— Какой глупец заставит пить себя яд добровольно?! — вскинулся парень.

— Вот ты и ответил на свой вопрос, — учитывая, что кроме нас двоих, никого в помещении не было, нагло уселся на парту Юкино.

— Тогда когда второй ошибочный аспект таинства творения, посвящение в которое позволение я получил? — закончив делать пометки, поинтересовался Ёшитеру.

Почесал подбородок, переводя взгляд на пейзаж за окном.

— Всем известный… — постучал пальцами по столешнице. — Картонный мир и персонажи. Порой сюжета недостаточно. Что там говорить: даже наличие классного сценария не спасёт произведения, где люди и их окружение… никакие. Пустышки, наполненные штампами, являющиеся пародиями на известных персонажей. Здесь я многого сказать не могу, слишком всё субъективно. Хотя нет, один момент стоит всегда держать в голове.

Повернувшись обратно к Заимокузе, поднял указательный палец вверх.

— Действующие лица твоей книги обязаны жить! Чтобы ты буквально представлял их в голове, как они будут действовать и — крайне важно! — почему они будут действовать. Логическое обоснование, предпосылки, пускай, и безумные. Необходим элемент, благодаря которому читатель поймет: “Ага, здесь он поступил так, потому что…”, или “Мир рухнул из-за того…”.