Юность - это ложь

Почему герои в различных историях по пьяни совершают такие вещи, о которых вспоминают до конца жизни, а я просто… напился и страдал от похмелья? Причём, вопрос: где моя хвалёная выдержка? Вроде, во всех этих рассказах персонажи просыпались свежими, как огурчик.

Хотя, если так подумать, я тоже был, как огурчик.

Малосольный.

— К сожалению, с некоторыми личностями сработает лишь этот метод, — затушив окурок, учительница вздохнула и подпёрла голову кулаком. — Как дела в клубе?

Значит, начнём с отвлечённой темы?

Ладно.

— Не то чтобы хорошо, но и не могу сказать, что плохо. Никак, — пожал плечами, говоря абсолютную правду.

На текущий момент вокруг происходило ровным образом ничего. Ни тебе посетителей со странными просьбами, ни безумных предложений со стороны Пёсика. Да даже Снежок, словно заразившись вирусом дружелюбия, перестала выносить мне мозг и старательно цепляться к каждому слову. Как будто мы стали друзьями. Или же она, наконец-то, сдалась в своих попытках победить в словесных баталиях.

Последний вариант выглядит реалистичнее.

— Понятно. Что насчёт класса? — обязательно наворачивать круги, сенсей? Мы оба прекрасно представляем, что вы вызвали меня сюда со строго определённой целью, так к чему тогда все эти кулуарные пируэты балетных па на мокром полу?

— Вас волнует моя успеваемость? — поинтересовался с небольшой толикой язвительности в голосе.

— Я говорю про отношения с одноклассниками, — поморщилась женщина.

Хмыкнул.

— А они должны были каким-то чудесным образом измениться?

— Как мне показалось, ты наладил связи с Миурой, Эбиной и ещё парочкой людей.

— Не знал, что вы уделяете настолько пристальное внимание к моей персоне, — изогнул губы в подобии улыбки. — Будьте осторожнее, иначе у меня могут возникнуть нелепые предположения и чаяния.

Нижнее веко Сидзуки едва заметно дёрнулось.

— Хикигая, тебе обязательно ёрничать при каждом удобном случае?

— Жизненно необходимо, или я рискую умереть, задохнувшись от переизбытка яда в организме.

— Ками… — Хирацука покачала головой, прикрывая глаза ладонью. — Представить боюсь, какой должна быть твоя жена, чтобы вытерпеть такой “чудесный характер”.

— Отбросьте сомнения, моё сердце принадлежит лишь вам и никому больше, поэтому привыкайте понемногу, — впрочем, один из плюсов прошедшего распития алкоголя заключался в том, что теперь, при разговоре наедине, я мог себе позволить куда больше, нежели раньше.

— Идиот, — выдохнула сенсей. — Ладно, сама виновата…

Сделав небольшую паузу и, видимо, приведя мысли в порядок, учительница откашлялась и выпрямилась.

— Хикигая, думаю, ты прекрасно понимаешь, что вызвала я тебя сюда не просто так.

— Догадался, — скрестил руки на груди, чувствуя неприятное покалывание в мягкой части тела, так как резко сменившийся тон Сидзуки не предвещал ничего хорошего.

— Скажи, ты знаешь, что будет происходить в ближайшее время?

Задумался, пытаясь вспомнить хоть что-то относительно важное.

На ум ничего не пришло.

— Понятно. И почему я не удивлена? — усмехнулась Хирацука, смотря на меня крайне странным взглядом.

Напряжение в филейной точке продолжало нарастать.

— Сенсей, может быть вы не будете растягивать процесс и прямо скажете, что от меня хотите? Напомню, рука и сердце уже принадлежит вам и возврату не подлежат.

— Очень смешно, — сухо отозвалась учительница. — Однако, твоя правда. Буду максимально краткой…

И вновь молчание.

Ненавижу театральные паузы, после них обычно выдают нечто такое, отчего хочется орать благим матом.

— Хикигая, я предлагаю тебе выдвинуть свою кандидатуру в качестве председателя студенческого совета! — торжественно провозгласила Хирацука.

Медленно моргнул.

Прокрутил её фразу в голове несколько раз.

Не помогло.

— Что-то не так? — вскинула бровь женщина.

Шумно выдохнув, прикрыл глаза, массируя переносицу.

…Как бы так цензурно выразиться, чтобы понятно стало?

— Сенсей, вы чибанулись?

Увидев её выражение лица, понял, что чуточку переборщил.

Нужно сгладить, в смысле, добить!

— Знал, что стоит оказаться в одной постели с женщиной, как она тут же начнёт требовать что-то невозможное и дико раздражающее, — для острастки разочарованно поцокал языком.

К моему удивлению, от последней части моего экспромта Хирацука не разозлилась, не кинулась каким-нибудь предметом, а, наоборот, успокоилась и ухмыльнулась.

— После всего, что произошло между нами, я ожидала, что подобная мелочь не составит для тебя труда, — она смахнула невидимую слезинку. — А ты воспользовался разок и бросил. Хачиман, я ведь отдала тебе моё самое сокровенное…

На секунду представил, что кто-то сейчас стоит за дверью и подслушивает.

Даже обернулся посмотреть.

Вроде никого.

— А что такого сокровенного я у вас забрал? — понизил голос, возвращая внимание к сенсею. — Неужели вы ещё…

— Как же так, Хачиман? Я ещё ни с кем не делилась этим, искренне верила, что то проведённое вместе время в Киото для тебя что-то значит! — запричитала Сидзука, мастерски отыгрывая роль. — Моё секретное место! Мой любимый рамен! Как ты мог забыть?!

Не выдержав, засмеялся, оценив пассаж учительницы, красиво подловившей меня в собственной игре.