Юность Лагардера

— К несчастью, я не имею права входить в подробности случившегося с тобой, ибо я поклялся соблюдать законы и обычаи Берегового братства. Но думаю, что мне удастся успокоить тебя относительно судьбы твоей дочери. Та, кто заманила тебя в ловушку, как мне кажется, руководствовалась лишь соображениями наживы. Желая любой ценой получить прибыль, она решила завлечь тебя в свои сети, ибо ей, несомненно, были известны все твои достоинства; для этого ей понадобилось разлучить тебя с дочерью. Мне кажется, что сия дама хотела одним выстрелом убить двух зайцев… Ты — первый, а вторым зайцем станет твоя милая Армель… Когда она подрастет и ее можно будет выдать замуж, ее отправят на Тортугу, чтобы она по законам Берегового братства стала женой кого-нибудь из наших людей.

— Но мы будем там и спасем ее! — воскликнул Оливье, вскакивая со стула.

Турмантен усадил его обратно.

— Успокойся! Если ты, как я надеюсь, сумеешь отличиться и станешь офицером, — тогда да, ты получишь право изменять заведенные порядки. Так что ты сам видишь, что с этого дня судьба дочери всецело в твоих руках.

— Увы! — вздохнул молодой человек. — Это очень слабая надежда… А главное, мне придется так долго ждать! Даже если предположить, что все случится по-твоему, то пройдет еще по меньшей мере пять-шесть лет, прежде чем я смогу увидеть свою златокудрую малышку. После смерти жены она стала моим единственным утешением, лишь ради нее я и живу.

— Вот видишь! — воскликнул Турмантен, взяв за руки отчаявшегося отца Армель. — Ты должен жить, друг мой, жить для своей дочери! Это твой долг. Отныне воспоминания об Армель должны ободрять и воодушевлять тебя. Каждый из твоих подвигов приблизит тебя к ней. Каждая твоя победа даст ей повод гордиться тобой, когда вы наконец снова встретитесь!

Решительно, виконт де Варкур проявил себя превосходным знатоком человеческой души. Слова его целебным бальзамом изливались на израненное и страдающее сердце Оливье. Обещания его сулили отцу если не исцеление, то по крайней мере облегчение.

— Чтобы доказать тебе свою дружбу, Оливье, я обещаю: первый же корсар, отправившийся во Францию, получит приказ отыскать Армель и сообщить тебе о том, что же с нею сталось…

V КОРСАРЫ С ОСТРОВА ТОРТУГА

Все эти длинные, бесконечные дни, тянущиеся так долго, что хоть плачь, бриг «Звезда морей», повинуясь капризам ветра, скользил по спокойной океанской глади, уверенно рассекая ее своим форштевнем[42]. Резная фигура на носу корабля являла собой лик Святой Девы — покровительницы мореплавателей, в честь которой моряки-христиане сложили поэтичный и трогательный гимн: Ave Mafia Stella. Dei mater alma…[43] Временами пиратский парусник, словно огромная морская птица, легко и грациозно скользил по океанской лазури; иногда он принимался лавировать, забыв о том, куда следует держать путь, танцуя и раскачиваясь на волнах и при этом осыпая себя белоснежными брызгами пены; порой же паруса его безжизненно повисали, и тогда бриг походил на уснувшее морское животное, которое злые волшебники извлекли из глубин его родной стихии и сделали безвольной игрушкой волн…

Периоды мертвого штиля сильно замедляли путешествие; в этих тропических широтах оно могло бы занять не более дух недель. Но погода была неумолима, и удушающая жара в сочетании с поистине смертельной скукой отнюдь не способствовали улучшению настроения флибустьеров.

Пока экипаж коротал время за игрой в карты, кости, шашки или шахматы, новые друзья Оливье и Турмантен вели нескончаемые беседы. Турмантен посвящал Оливье в тайны той жизни, которая должна была начаться для него, как только «Звезда морей» бросит якорь на Тортуге.

Мы, в свою очередь, тоже кратко познакомим читателя с тем, о чем долгими душными вечерами рассказывал капитан Турмантен.

В Карибском море, чьи теплые воды достойны были бы омывать берега земного рая, расположен обширный остров Гаити, именуемый испанцами Санто-Доминго.

Климат на острове очень нездоровый; самая страшная болезнь — желтая лихорадка — никогда не покидает эти края и постоянно требует все новых человеческих жертв. Особенно подвержены этому заболеванию европейцы. Характерная для экваториального климата удушливая жара сменяется тропическими ливнями. В таких природных условиях произрастают табак, кукуруза, красное, красильное и шелковичное деревья, а также множество тех разновидностей деревьев, что мы называем ценными породами. Этот климат также прекрасно подходит для апельсинов, ананасов, бананов, манго, кофе, какао, сахарного тростника и алоэ.

Остров Гаити был открыт Христофором Колумбом 6 декабря 1492 года, сразу после открытия острова Куба.

Три года спустя испанцы основали там город Санто-Доминго; по имени этого города они стали называть весь остров.

К северу от этой испанской колонии расположен остров поменьше. Мореплавателям, первыми заметившими его, он напомнил панцирь гигантской морской черепахи, недвижно застывшей на прозрачной водной глади. Это и есть остров Тортуга[44], крестным отцом которого был сам Колумб.