Юность науки

Англия богатела, но вместе с богатством росло неравенство в распределении. Классовые различия становились резче и определённее. Для рабочих это был чудовищно жестокий мир — тот мир, который потряс молодого Энгельса, когда он в 1842 г. впервые попал в Англию. Рабочий день продолжался 12—13 часов, а иногда и больше. Заработная плата обеспечивала пропитание буквально не выше голодного минимума. Безработица или болезнь обрекала рабочего и его семью на голод. Машины позволяли фабрикантам широко использовать еще более дешевый женский и детский труд, особенно в текстильной промышленности.

Любые объединения и союзы рабочих были запрещены законом и рассматривались как мятежные. Первые выступления рабочих против ужасных условий жизни были стихийными вспышками отчаяния и ярости. Луддиты разрушали машины, наивно считая их виновниками своих бедствий. В 1811—1812 гг. их движение приняло довольно большие размеры. Байрон поднял в палате лордов свой одинокий голос в защиту отчаявшихся бедняков. Рикардо не мог, конечно, одобрять действия луддитов, но он выступал за легализацию рабочих союзов и впервые дал в своих сочинениях трезвый анализ социальных последствий применения машин. В 1819 г. войска расстреляли в Манчестере большую демонстрацию рабочих.

И все же классовый антагонизм буржуазии и пролетариата в начале XIX в. еще не был столь острым, как в последующее время. Буржуазия была еще восходящим классом, ее интересы, в общем, соответствовали интересам развития производительных сил. Рабочий класс был слаб и неорганизован. Он являлся, скорее, объектом, а не субъектом в общественных отношениях и в политике.

Интересам буржуазии пока серьезно угрожали посягательства землевладельцев. Повышение цен па хлеб принесло им рост земельной ренты, и они после войны добились от торийского парламента принятия хлебных законов, которые резко ограничивали ввоз иностранного зерна в Англию и способствовали сохранению высоких цеп на хлеб. Это было невыгодно фабрикантам, так как им приходилось платить более высокую денежную заработную плату своим рабочим, чтобы они не умерли с голоду. Борьба вокруг хлебных законов была важнейшей частью политической жизни Англии в течение всей первой половины XIX в. и в немалой степени определяла теоретические позиции экономистов, в частности Рикардо. В этой борьбе интересам землевладельцев в известной мере противостояли тогда совместные интересы промышленной буржуазии и рабочего класса.

Такова была историческая обстановка, в которой сложилось учение Рикардо и своей высшей точки достигла английская классическая школа. Эта обстановка отчасти объясняет, почему Рикардо мог с большой научной объективностью и беспристрастием анализировать коренные социально-экономические проблемы, в особенности отношения между капиталом и трудом. Разумеется, огромное значение имела притом и личность Рикардо как ученого.

Самый богатый экономист

Есть такая английская шутка. Кто такой экономист? Человек, который не имеет ни гроша в кармане и дает другим такие советы, что если они будут следовать им, то окажутся тоже без гроша. Однако нет правил без исключений. Рикардо составил себе миллионное состояние и порой давал друзьям, в частности Мальтусу, такие советы насчет помещения денег, что те не имели оснований жаловаться.

Предки Рикардо, испанские евреи, бежали от преследований инквизиции в Голландию и осели там. Отец экономиста в 60-х годах XVIII в. перебрался в Англию, где сначала занимался оптовой торговлей товарами, а потом перешел к торговле векселями и ценными бумагами. Давид был третьим из его 17 детей. Он родился в Лондоне в апреле 1772 г., обучался в обычной начальной школе, а затем был отправлен па два года в Амстердам, где начал постигать в конторе своего дяди тайны коммерции.

По возвращении Рикардо еще некоторое время учился, но в 14 лет его систематическое образование окончилось. Правда, отец разрешил ему брать уроки у домашних учителей. Однако скоро выяснилось, что интересы юноши выходят за пределы того, что отец считал необходимым для дельца. Это ему не понравилось, и уроки прекратились. В 16 лет Давид уже был ближайшим помощником отца в конторе и па бирже. Наблюдательный, сообразительный, энергичный, он быстро сделался заметным человеком на бирже и в деловых конторах Сити. Отец стал поручать ему самостоятельные дела и неизменно оставался доволен.