Юность подарит первые шрамы

В столовой, в месте, где сплетни распространялись быстрее, чем простуда, в тот день было подозрительно тихо. Ученицы лишь изредка посматривали на столик всеми любимой четверки, но теперь вместо четверки была лишь понурая тройка. Диана предпочла пропустить завтрак. Как я уже говорила, Диана Брандт была довольно значимой персоной в «Греджерс», настолько значимой, что ее проблемы не принадлежали только ей одной, они были общими, и каждая ученица переживала их как свою собственную. Поэтому в столовой было так тихо и даже несколько мрачно, потому что все без исключения сопереживали Диане, скорбели вместе с ней.

– …Рэми, ну хватит меня игнорировать, – не вытерпела Элеттра, заметив, что Арлиц тоже поддалась всеобщей грусти. – Ты же моя подруга, ты должна быть на моей стороне.

– Если бы я действительно была твоей подругой, ты бы мне не лгала.

– Я сказала правду. Почему ты мне не веришь? – тут же Элеттра поняла, что однажды ей уже доводилось говорить эту фразу. Казалось, на всем белом свете не осталось ни одного человека, что не ранил бы ее недоверием.

– В тот вечер ты долго отсутствовала, – сказала Рэмисента, взглянув на Элеттру с осуждением. – Эл, тебя не было в комнате до самой ночи. Чем же ты занималась?

– Я сидела у фонтана. Мне позвонил Арджи, и я с ним заболталась.

– И только? – злобно усмехнулась Арлиц. Затем Рэми посмотрела в сторону, и уголки ее рта вмиг опустились, глаза стали шире то ли от страха, то ли от удивления.

– Что? – спросила Элеттра и обернулась, чтобы посмотреть туда, куда был направлен взор всех учениц.

Диана. Шла она медленно и целеустремленно, ни на кого не обращая внимания. Элеттра поняла, что Диана идет к ней, и внезапно почувствовала, как страх сковал ее тело, как задрожали ее руки. Элеттре на миг показалось, что она стоит у подножия горы, не может сдвинуться с места, а с вершины в этот момент сползает лавина, готовая вот-вот накрыть ее с головой, переломав каждую ее косточку, раздавив каждую клеточку ее тела.

Рэмисента вскочила с подносом в руках, судорожно ища глазами свободное место.

– Рэми, не уходи, – просила Элеттра.

– Разбирайся с ней сама.

– Доброе утро, – сказала Диана, приблизившись к столу Элеттры.

– Доброе утро, Диана, – ответила ей Эл, одно-временно спрятав дрожащие руки под стол. Диана заняла место Рэмисенты. – Что тебе нужно?

– Я хочу услышать от тебя чистосердечное признание. Если ты раскаешься здесь, перед всеми, прямо сейчас, то я тебе ничего не сделаю, – абсолютно спокойно, без пафосной строгости сказала Брандт.

– …Мне не в чем раскаиваться. Я ни в чем не виновата, Диана. Я. Не. Виновата, – отчеканила Элеттра.

Кинг стало жутко, когда она взглянула Диане прямо в глаза. Ее ясные голубые очи в тот день были такими мрачными, точно сквозь них просвечивала та тьма, из которой Диана теперь состояла. Лицо ее не выдавало никаких эмоций, все было стерто, смыто разрушительным потоком боли. Осталась лишь врожденная, забальзамированная красота, которая теперь не вызывала восхищения.

– Желаю тебе удачи на соревнованиях, – сказала Диана, вставая. – Хотя она тебе все равно не понадобится. Ты и так победишь. Только запомни, Элеттра, эта победа станет последней радостью в твоей никчемной жизни.

Сотни глаз проводили Диану до выхода, а затем с тем же энтузиазмом переключились на Элеттру, сидевшую с опущенной головой. Никки хотелось в этот момент смеяться во весь голос. Сработало-таки! Ее месть и печаль Дианы соединились и малигнизировались, превратились в огромное, всепоглощающее зло.

* * *

Скачки пролетели на одном дыхании. Зрители разочарованно покидали ипподром, все ведь приехали, чтобы посмотреть на легендарную всадницу «Греджерс», но Дианы, разумеется, не было, и поэтому ее соперницы воспринимались как неуклюжие копии главной звезды школы. Штэффи Бри – замена Дианы, заметно переволновалась из-за непредвиденной рокировки и показала очень слабый результат. Индия Колетти тоже не проявила себя, позволив Элетт-ре занять первое место. Не скажу, что Элеттра была довольна своей долгожданной победой. Соперники были чрезвычайно скучные и податливые. Даже с безногими черепахами было бы намного интерес-нее соревноваться. Брандт все же возбуждала в ней неистовый азарт, неизбывную страсть к первенству. Элеттре было важно победить именно Диану, потому что она была сильнейшей, оттого и вкус победы был бы ярче.

– Поздравляю, Элеттра. Ты достойно сражалась, – сказала Иоланда.

– Спасибо, миссис Барклай.

– Теперь ты должна усерднее тренироваться. Мы обязаны покорить Амстердам!

Элеттра вернулась в свою комнату и застала Рэмисенту с широченной улыбкой на лице.

– Поздравляю с заслуженной победой! – воскликнула Арлиц.

От подруги веяло фальшью.

– Рэми, прекрати.

– Мне кажется, ты не рада. Что такое? Ты ведь достойно сражалась!

Элеттра резко развернулась и пошагала к двери.

– Ты куда?

– К миссис Барклай! Скажу, чтобы вместо меня поехала Индия. Мне не нужна такая победа! – Элетт-ра была настроена крайне серьезно.

– Эл, подожди, – сказала Рэмисента, подойдя к ней. – Ты точно этого не делала? – в очередной раз спросила она.