Юность подарит первые шрамы

– А то, что она сделала с Деймосом, – это, по-твоему, не жестоко? Я десять лет терпела и жалела ее, но теперь с меня хватит. Да, я перегибаю палку, но я делаю это специально. Я хочу сломать эту палку и воткнуть ее острые концы прямо в сердце Кинг. – Диана была настолько зла и серьезна в своих намерениях, что даже Никки переменилась в лице – она вдруг стала обеспокоенной, представив себя на месте Элеттры.

– А прикиньте, если мы ошиблись и Элеттра на самом деле не виновата? Что, если все это время она расплачивается за чужой грех? – сказала Джел.

Заметив, как Диана мгновенно напряглась из-за ее слов, Джел тут же добавила:

– Ну я просто предположила. Ведь такое может быть, верно?

– Нет, не может, – резко ответила Никки. – Я слышала, как она во всем призналась. А если вы не верите мне, то подумайте сами, кому это еще было выгодно? Ох… Так и знала, что эти бесхребетные существа быстро сдадутся. Но ты, Диана, их не слушай. Ты все делаешь правильно. Деймос гниет сейчас из-за Элеттры. Помни об этом.

Сомнения, что вдруг одолели Диану, быстро исчезли, стоило ей услышать доводы Никки. Она посмотрела на Элеттру, до сих пор сражающуюся со своим телом за каждый кусочек завтрака и глоток кофе, заметила, как глаза у той блестят. «Зря ты стараешься казаться сильной, Элеттра. Враг проницательнее друга. Я чувствую, что еще немного, и ты сломаешься. Я уже слышу хруст твоего стержня». Элеттра словно считала телепатический импульс, что отправила ей Диана, и посмотрела на нее в ответ. Взгляд ее был всепроникающим и в то же время опустошенным. Диане отчего-то вновь стало не по себе, когда она вспомнила слова Джел. Она поняла, что даже если О’Нилл права, то уже ничего не исправить. Необратимый процесс запущен, и теперь придется только довольствоваться впечатляющим результатом своих стараний. Если выборы Главной леди «Греджерс» были вступлением, как выразилась Калли, то травля в школе и удар по репутации стали основной частью. А значит… впереди Элеттру ждет печальный, шокирующий финал.

Огонь вышел из-под контроля и сжег все дотла.

Глава 31

Ученицы «Греджерс» были лишены самой главной привилегии юности – свободы, ведь большинство девушек жили не в Глэнстоуне и даже не в Великобритании, и им приходилось на полгода забыть о вольной жизни, поэтому Голди Маркс всячески старалась скрасить их блеклые будни различными мероприятиями. И вот в один прекрасный день директриса доверила своему заместителю, Бригиде Ворчуковски, вывезти старшеклассниц в город. В театре Гретнессбери, что располагался в Мэфе, как раз в тот день была премьера балета «Сомнамбула», и миссис Маркс решила, что ее воспитанницы обязательно должны присутствовать на ней. День был будний, но отчего-то огромная площадь подле Гретнессбери была заполнена отрекшимися от своих насущных дел жителями. Много именитых любителей балета приехали в тот день в театр, но я не преувеличу, если скажу, что все внимание толпы было сосредоточено главным образом на наших принцессах. Диана, как Главная леди, шла впереди, по обе стороны от нее шагали телохранители – без них ученицы не имели права покидать территорию школы, поскольку наши красавицы являлись не только предметом всеобщего восхищения, но и живой мишенью, ведь каждая из них была дочерью известной, влиятельной личности.

Итак, Диана была впереди, позади нее шла длинная колонна, состоящая из ее одноклассниц и выпускниц. Замыкала колонну Бригида. Невозможно было оторвать взгляд от учениц «Греджерс». Шли они грациозно, плавно, как стайка лебедей, с благородной осанкой, с гордым взглядом и сдержанной улыбкой. Старшее поколение видело в них тот самый пример, высший уровень, к которому они старались «подогнать» своих отпрысков. Все были схожи во мнении, что в этих девушках с их благочестивым воспитанием, аристократическими манерами не было погрешностей. Парней, заметивших красавиц «Греджерс», мучил один и тот же вопрос: что их так привлекает в этих девушках? Их лица практически не разглядеть под тенью элегантных шляпок, все прелести их фигур были надежно скрыты под длинными юбками сарафанов и строгими блузами. Но все же был какой-то особый магнетизм в этих девушках. Каждая из них была загадкой, каждая была недосягаемой, как звезды на небе. Девушки и женщины смотрели на учениц знаменитой школы с плохо скрываемой завистью. Все пытались найти в них изъяны, внимательно рассматривали их утонченные ручки, обтянутые шелковыми белоснежными перчатками, их хрупкие плечи, спрятанные под болеро, их прелестные, свежие лица, не искаженные макияжем. И после многочисленных, безуспешных попыток найти в них хоть малейший недостаток, благодаря чему они бы почувствовали себя на равных с ними, все же соглашались с мнением большинства: эти девушки безупречны, высшая каста.