Юный техник, 2011 № 04

Способ, который избрали карки, был варварский, но вполне в духе их традиций. Видимо, они просверливали броню зверя насквозь — прямо над чувствительным нервным узлом. В отверстие вставляли заостренный стержень. Как только монстр начинал капризничать, наездник втыкал «погонялку» поглубже, и нестерпимая боль заставляла гиганта слушаться.

Тем временем поединок разгорался.

Форгузал внезапно отскочил в сторону, но тут же ринулся вперед, явно собираясь схватить противника за шею.

Однако тот успел среагировать — резко повернулся и ударил хищника по носу булавой. Агрессор лязгнул зубами и отбежал на прежнюю позицию. Хонгулон почувствовал, что перехватил инициативу, и пошел на него, как танк.

Однако форгузал имел в запасе еще один трюк. Не зря же у него был панцирь с далеко выступающим зазубренным краем! Хищник стремглав кинулся на врага. В последний момент он почти припал к земле, чтобы этой своей «дисковой пилой» отрезать у хонгулона ноги.

Зрители повскакивали с мест. Но хонгулон не поддался на уловку. Он просто подогнул ноги, слившись с землей, и «пила» со скрежетом прошлась по его боку, оставив на панцире борозду.

Публика начала недовольно шипеть. И тогда наездники бросили своих «коней» вперед.

Чудовища сцепились. Форгузал впился когтями в стыки между пластинами врага. С кем-нибудь послабее он справился бы за несколько минут. Да только хонгулон не стал дожидаться, когда доберутся до его мяса, и сильно ударил агрессора булавой.

Хищник заревел и запрыгал на трех лапах. Наездник хонгулона, предвкушая скорую победу, принялся восторженно размахивать руками. Именно в этот миг воющий от боли форгузал взмахнул хвостом. И его кончик, описав в воздухе дугу, сбил рептилоида наземь.

Трибуны неистовствовали — их рев перекрывал даже вопли хищника! Похоже, такой развязки все и ждали.

Казалось, еще немного — и кто-нибудь из монстров наступит на поверженного карка. Но этого не допустили устроители праздника.

Чашу амфитеатра заполнил низкий гудящий звук.

Услышав его, звери тут же пустились наутек — каждый спешил к своим «воротам». Поверженный карк поплелся к запасному выходу.

— Перерыв! — объявил распорядитель.

Надежин решил прогуляться по амфитеатру и двинулся вдоль одного из проходов. Что-то громко хрустнуло у него под подошвой. Артемий отдернул ногу и увидел, что лишил жизни крупную улитку.

— Какой ужас! — заголосил какой-то карк, выскочив из-за спины землянина. — Он погубил священную улитку ксиах!

— Это же случайность! — сказал Артемий, еще не понимая, как глупо и безнадежно влип. Но карк не шутил.

— Вы слышали? — воскликнул он, воздев руки к небу. — Преступник не раскаивается!

Только теперь до Артемия дошло, что улитка попала ему под ноги не случайно. Ее ловко подбросил этот крадущийся сзади тип!

Вокруг них образовалась толпа. В воздухе запахло расправой. Но тут, растолкав разгоряченных зрителей, перед землянином предстал рослый страж порядка.

Его быстро ввели в курс дела, и кто-то даже посоветовал прикончить святотатца на месте.

— Не положено! — отрезал страж. И, повернувшись к Артемию, приказал: — Пошли!

Артемия доставили в участок, записали все обстоятельства «преступления» и велели идти домой — дожидаться приговора. Над требованием дать адвоката только посмеялись: оказывается, это противоречило традициям Карапакса!

Объявить преступнику решение суда должен был специальный чиновник. Но он не спешил, и за него это сделал всезнающий Бунгурчул.

— Вас подвергнут испытанию на поле Хорбанг, — сказал он, глядя в пол.

— Здесь, пожалуйста, подробнее, — попросил Артемий.

— Чтобы узнать, был ли в действиях преступника злой умысел, преступника приводят на поле Хорбанг и ждут, когда появится занглун. Птица хватает осужденного и бросает на камни. Если испытуемый разбился — это означает, что всезнающий Создатель вынес свой приговор. Если же остался цел — значит, Создатель не допустил гибели невиновного. Вообще-то, выживают многие — панцири у нас крепкие…

— Зато кое у кого его нет совсем, — констатировал Артемий.

Они посидели еще немного, но разговор уже не клеился. И тогда Бунгурчул, пожелав землянину с честью выдержать испытание, откланялся.

Артемий прошелся по номеру.

— Я тысячу раз выкручивался из самых невозможных ситуаций, — сказал он. — Но сейчас, похоже, у меня нет ни единого шанса.

— Шансы есть всегда, — возразил Рубус.

В небе появилось темное пятнышко. Оно быстро росло, и вскоре Артемий уже мог рассмотреть врага во всей красе. В размахе крыльев он, пожалуй, не уступал старинному самолету. Как и у любого здешнего летуна, тело вместо панциря облегала «кольчуга». Длинная и голая, как у грифа, шея завершалась чешуйчатой головой с огромными горящими глазами и крючковатым клювом.

Из глотки занглуна вырвался дребезжащий звук.

Дело оставалось за малым — вознести жертву над полем и сбросить. Гигантская птица проделывала такое многократно. Одни рептилоиды пытались бежать, другие — закопаться под валун, третьи отчаянно взывали к Создателю. Однако этот двуногий даже не пошевелился!

А когда до «вознесения» оставались считаные секунды, негромко, но четко произнес: «Занглун!»