Юрей теу

– За твою невиданную наглость и грубость!..Где ты видел, чтобы мужчины так знакомились с незнакомыми женщинами? – опуская сумку, поучительным тоном заявила Петти.

– Просто… просто вы вся такая сногсшибательная, что я не смог сдержаться, – мгновенно перевоплотившись из наглого грубияна в провинциального «тюфяка», невнятно промямлил «gigolo».

– Ладно… хватит стоять передо мной на коленях. Проваливай, я сегодня добрая, – вдоволь натешившись унижением бывшего обидчика, снисходительно махнула рукой Петти, и самоуверенно задрав голову, продолжила свой путь.

– Мэм, постойте, мэм. Ну я прошу вас, уделите мне минутку вашего драгоценного внимания, – видно не усвоив устный урок вежливости, продолжил преследование понравившейся ему женщины, молодой наглец.

– Ну что еще тебе от меня нужно, fresco! – окончательно теряя терпение, закричала Петти и, вонзив шпильки туфлей в горячий асфальт, стала ждать, пока подкрадется ее преследователь. Теперь Петти уже не сомневалась, что точно врежет ему по его самоуверенному «трафарету» и если повезет, промаркирует ему туфлей cojones. Но, два неудачных подряд приступа научили наглеца действовать хитрее, и он свел на нет агрессию Петти всего лишь одной превентивной фразой:

– Мэм, я всего лишь хотел предложить вам вместе покататься на «белой лошади».

После сказанных им слов, в воздухе повисла продолжительная пауза, в течение которой Петти тщательно переваривала полученную информацию, а ее разукрашенный ухажер терпеливо ожидал решения объекта своего вожделения. И вот, оно созрело: решение, зрелое решение в виде опускающегося с безоблачного синего неба конского седла и короткого кожаного хлыста для управления белоснежной породистой лошадью.

– А ты хороший наездник? – вызывающе выставив перед собой ножку, изучающе уставилась Петти на млеющего под ее лучезарным взглядом, парня.

– Можете быть уверены во мне, мэм, – широко оскалился парень и уверенно протянул Петти открытую ладонь. – Зовите меня Родриго. Я из Лос-Анджелеса.

– Ну, надо же, земляк? – недоверчиво прищурилась Петти.

– Вы тоже из Лос-Анджелеса? – с надеждой выдохнул Родриго.

– Я из Брентвуда, – снисходительно отозвалась Петти.

– Вау, да, мы с вами почти что соседи, мэм! Я из Санта-Моники, – несказанно обрадовался Родриго и с видом старого знакомого, спросил. – Так как, вы принимаете мое предложение, мэм?

– …Петти, зови меня Петти…хм, Родриго, – растаяло сердце роковой красавицы, скучающей по «snowblind» и волшебным «трипам».

– De puta madre, me habeis hecho persona mas feliz sobre la Tierra! – победно проверещал горячий парень из Санта Моники, и ловко опрокинувшись назад, совершил блестящее заднее сальто.

– El salvaje! – скрывая невольное восхищение, сдержано прошипела Петти.

– Grasias, la flor! Если хотите, зовите меня Псилоцибом. Это мое давнее прозвище, – картинно взмахнув руками, открылся сияющий Родриго.

– Слушай Псилоциб, ты случаем не «коп»? – настороженная открытостью своего нового знакомого, решила подстраховаться Петти.

– А вы сами-то как думаете? – скрестив на груди руки, насмешливо уставился Родриго на Петти.

– Странный ты какой-то… el muchacho. – не сводя настороженного взгляда с серебряных змеек, притворно насупилась Петти. Но ледяной айсберг в ее сердце уже дал течь, и она была готова плыть по талым водам чувственности навстречу новым приключениям.

Желая закрепить дружеские отношения, «реактивный чувак» Родриго любезно пригласил свою новую знакомую на чашечку горячего кофе с кокаином. И самым подходящим местом для начала очередного «трипа» он посчитал закусочную дона Мартинеза, являвшегося чистокровным мексиканцем и хорошим приятелем Родриго. Для Петти же не было особой разницы, откуда начинать «старт в небо» и она легко согласилась на предложение el muchacho caliente mejicano. Свернув с пустынной 6 th East street на не менее пустынную Labbad avenue, и протопав еще около сотни ярдов, Петти и Родриго вышли к мексиканской закусочной. Увидев старое деревянное здание с обшарпанной вывеской у входа, Петти криво усмехнулась:

– М-да, это точно не Mellice!

– А вы бывали в Mellice? – с видом знатока поинтересовался Родриго.

– Доводилось однажды.

– Ну и как вам, понравилось там?

– По-моему, Джош Ситрин-волшебник кулинарии!

– Ну, Диего конечно не Джош Ситрин, но зато он умеет делать такие фахитос, что…

– с жаром затянул хвалебную песнь своему приятелю Родриго, но был вовремя прерван Петти.

– Я что-то не пойму, мы сюда пришли, чтобы есть фахитос с сальсой?

– Если честно, то я бы не отказался, – простодушно улыбнулся el muchacho.

Переступив порог закусочной, Петти сразу же окунулась в головокружительную атмосферу пряных запахов специй, цветов и заводных ритмов мексиканской музыки. В закусочной, несмотря на разгар дня, было безлюдно, не считая парочки пожилых музыкантов, одетых в цветные костюмы чарро и широкополые сомбреро. Сидя на низких банкетках в конце зала, они исполняли народную песню в стиле ранчерос. Живая заводная мелодия гитар сопровождала их звонкие высокие голоса, напоминающих плач счастливых ангелов.